Читаем Двадцатый век Анны Капицы: воспоминания, письма полностью

1) Боген Лева. Умный, чрезвычайно привлекательный малый. Во время блокады потерял связь с родителями, поступил на завод и вместе с ним эвакуировался на Урал. До 46 года работал там, его не отпускали, он самовольно уехал и поступил в Ленинграде в техникум. После долгих мытарств прописался в Ленинграде и нашел мать с сестрами. Отца убили на фронте.

2) Мелихов Алексей. Длинный, выше меня, детина. Шофер. Веселый, непринужденный, нрав волжанина. Пишет стихи — неплохие.

3) Гильченок Наум. Работает в конструкторском бюро. Хороший товарищ, учится хорошо. <…>

Девушки тоже веселые, с ними еще плохо знаком. Впечатления самые лучшие. Насчет ботинок не беспокойся, я их обязательно куплю. Очень хочу приехать на разлив. Пришлите телеграмму, как только появятся первые утки. Я очень по вас соскучился. <…>

Поцелуй крепко папу и Сережу.

Твой любящий сын

Андрей.

[Приписка на конверте]: P. S. Совсем забыл. Поздравляю, дорогая мама, с днем рождения. Крепко целую.

Андрей».


«30 марта 1948 г., Николина Гора

Дорогой Андрюшенька,

Спасибо Тебе большое за телеграмму. А где Твое письмо, написанное в прошлый понедельник? Или его телеграмма должна была заменить?

У нас все благополучно, но никак не кончаются морозы, все еще зима, а в городе совсем весна, все тает, воробьи чирикают, ручейки текут, грязища в переулках. Правда, несколько дней тому назад прилетели грачи и сейчас же подняли страшный крик у [дачи] Кржижановского, стали делать гнезда. Когда тронется река, прямо и сказать нельзя. Уже много раз канава, которую прорубают у моста, чтобы сваи не вырвало льдом, опять замерзала крепким и толстым льдом. Одним словом, у нас весна запаздывает.

Мы с папой спокойно живем, в субботу бываем в Москве, и с нами приезжает Сережа. Он спит с котятами в лаборатории. Котята стали большие, стали сами пить молоко и не так уж чихают от него, как раньше.

Напиши мне, подошли ли Тебе туфли? Я так обрадовалась, что их нашла, они дешевые (113 р.), все-таки будет тебе смена. Как дело с Твоим костюмом? Я с Фрумкиными послала Тебе бархатную кофту, Ты ее носи на занятия. Вообще экономь пиджак, пока не купите новый костюм. Это в Ленинграде, кажется, еще труднее, чем в Москве.

Или сегодня, или завтра привезут мебель на дачу. Мы с тетей Наташей кое-что купили. Сережа сделал полку папе в кабинет, так что все книги больше не лежат на полу.

Андрей, пожалуйста, будь экономным с деньгами. Я знаю, что это Тебе очень трудно, но это очень, очень нужно.

Поцелуй Женечку и помни, что я Тебе писала.

Папа целует, все шлют привет.

Целую очень крепко.

Твоя Мама».


«1 апреля 1948 г., Ленинград

Дорогая мама и папа,

Целую вас крепко. Спасибо вам большое — деньги и посылку я получил. Очень кстати оказались фуражка, ботинки и учебник по логике.

Учусь я хорошо, занимаюсь с учителями по химии и математике с физикой. Химия мне теперь просто нравится. Ну, а как у вас дела? Когда будет разлив, прошу, пришлите мне телеграмму, и я здесь так устроюсь, что потеряю только один день (учебный). И то неважный.

<…> Здесь всем очень нравится история об архитектурном диспуте.

Я здесь был на Маришкином дне рождения. <…> Было шестнадцать девушек и только трое вьюношей — я, Мишка и один такой Юра. Ну, я был заводилой, ставил шарады, играли в игры и веселились. Маришка была довольна, а это главное. <…>

Как у вас дела с лодкой (резиновой или даже деревянной)? Мне очень, очень хочется приехать на два, три дня. Как у вас с дровами, кто их пилит?

Я занят, учусь круглый день как белка в колесе. <…>

Напиши, видите ли вы Ливановых, Людмилу Ильиничну и кто к вам приезжает в гости.

Ну, целую вас крепко. Я очень по вас соскучился. Напишите, когда вода быстро станет подыматься, и я приеду, или даже пришлите телеграмму. Поцелуй крепко папу и Сережу с Леней. Тете Наташе передай большое спасибо и тоже поцелуй.

Ну, до свидания, дорогие мои родители, папа и мама.

Ваш сын Андрей.

P. S. Кофта очень удобная, я ее теперь все время ношу.

А.

P. S. Сегодня вечером, после уроков, пойду к Мишке на день рождения.

Андрей».


«8 апреля 1948 г., Ленинград

Дорогие мои родители,

Я сейчас ухожу в школу и решил написать вам письмо. Я сегодня был у физика, это прекрасный учитель. Он кончил университет и уже давно преподает физику. Теперь у меня есть учители по физике, химии, русскому, английскому, чем я очень доволен. В школе я учусь хорошо, уже получил по истории 4 и по химии 4. Учительница по химии у меня замечательная как дома, так и в школе. Я сам побаиваюсь, как бы я не полюбил бы химию. Она стала такой простой и легкой.

Сегодня к вам выезжает Нат[алья] Мих[айловна]. Я ей очень благодарен. Она столько сделала для меня, что я даже не знаю, чем ее отблагодарить.

Я очень прошу — пришли мне телеграмму, чтобы я приехал. У вас ледоход, наверно, давно прошел, а вы меня не хотите отрывать от занятий. Прошу вас, не думайте, я выберу время так, что пропущу только один день. Я очень вас хочу видеть и все сам рассказать.

Перейти на страницу:

Все книги серии Символы времени

Жизнь и время Гертруды Стайн
Жизнь и время Гертруды Стайн

Гертруда Стайн (1874–1946) — американская писательница, прожившая большую часть жизни во Франции, которая стояла у истоков модернизма в литературе и явилась крестной матерью и ментором многих художников и писателей первой половины XX века (П. Пикассо, X. Гриса, Э. Хемингуэя, С. Фитцджеральда). Ее собственные книги с трудом находили путь к читательским сердцам, но постепенно стали неотъемлемой частью мировой литературы. Ее жизненный и творческий союз с Элис Токлас явил образец гомосексуальной семьи во времена, когда такого рода ориентация не находила поддержки в обществе.Книга Ильи Басса — первая биография Гертруды Стайн на русском языке; она основана на тщательно изученных документах и свидетельствах современников и написана ясным, живым языком.

Илья Абрамович Басс

Биографии и Мемуары / Документальное
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс

«Роман с языком, или Сентиментальный дискурс» — книга о любви к женщине, к жизни, к слову. Действие романа развивается в стремительном темпе, причем сюжетные сцены прочно связаны с авторскими раздумьями о языке, литературе, человеческих отношениях. Развернутая в этом необычном произведении стройная «философия языка» проникнута человечным юмором и легко усваивается читателем. Роман был впервые опубликован в 2000 году в журнале «Звезда» и удостоен премии журнала как лучшее прозаическое произведение года.Автор романа — известный филолог и критик, профессор МГУ, исследователь литературной пародии, творчества Тынянова, Каверина, Высоцкого. Его эссе о речевом поведении, литературной эротике и филологическом романе, печатавшиеся в «Новом мире» и вызвавшие общественный интерес, органично входят в «Роман с языком».Книга адресована широкому кругу читателей.

Владимир Иванович Новиков

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Письма
Письма

В этой книге собраны письма Оскара Уайльда: первое из них написано тринадцатилетним ребенком и адресовано маме, последнее — бесконечно больным человеком; через десять дней Уайльда не стало. Между этим письмами — его жизнь, рассказанная им безупречно изысканно и абсолютно безыскусно, рисуясь и исповедуясь, любя и ненавидя, восхищаясь и ниспровергая.Ровно сто лет отделяет нас сегодня от года, когда была написана «Тюремная исповедь» О. Уайльда, его знаменитое «De Profundis» — без сомнения, самое грандиозное, самое пронзительное, самое беспощадное и самое откровенное его произведение.Произведение, где он является одновременно и автором, и главным героем, — своего рода «Портрет Оскара Уайльда», написанный им самим. Однако, в действительности «De Profundis» было всего лишь письмом, адресованным Уайльдом своему злому гению, лорду Альфреду Дугласу. Точнее — одним из множества писем, написанных Уайльдом за свою не слишком долгую, поначалу блистательную, а потом страдальческую жизнь.Впервые на русском языке.

Оскар Уайлд , Оскар Уайльд

Биографии и Мемуары / Проза / Эпистолярная проза / Документальное

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
100 знаменитых евреев
100 знаменитых евреев

Нет ни одной области человеческой деятельности, в которой бы евреи не проявили своих талантов. Еврейский народ подарил миру немало гениальных личностей: религиозных деятелей и мыслителей (Иисус Христос, пророк Моисей, Борух Спиноза), ученых (Альберт Эйнштейн, Лев Ландау, Густав Герц), музыкантов (Джордж Гершвин, Бенни Гудмен, Давид Ойстрах), поэтов и писателей (Айзек Азимов, Исаак Бабель, Иосиф Бродский, Шолом-Алейхем), актеров (Чарли Чаплин, Сара Бернар, Соломон Михоэлс)… А еще государственных деятелей, медиков, бизнесменов, спортсменов. Их имена знакомы каждому, но далеко не все знают, каким нелегким, тернистым путем шли они к своей цели, какой ценой достигали успеха. Недаром великий Гейне как-то заметил: «Подвиги евреев столь же мало известны миру, как их подлинное существо. Люди думают, что знают их, потому что видели их бороды, но ничего больше им не открылось, и, как в Средние века, евреи и в новое время остаются бродячей тайной». На страницах этой книги мы попробуем хотя бы слегка приоткрыть эту тайну…

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Ирина Анатольевна Рудычева , Татьяна Васильевна Иовлева

Биографии и Мемуары / Документальное
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное