Дважды два

Пока добиралась до лагеря, голова была занята обдумыванием отношений со следующим «бойфрендом». Маше – сорок, её возлюбленный, подполковник армии, и генерал в отношениях с дамами, ошибся, полагая, что женщина, с нежным лицом и беспомощным выражением голубых глаз, нуждается в защите. Не ожидал, что она и зарабатывает больше него.

Ей нравился много переживший, неизбалованный жизнью, человек. В очередной раз случился конфликт между головой, телом и душой.

«Если объяснять, что изменения в стране требуют поиска нестандартных решений, что нельзя жить по уставу, он уйдёт, если промолчать, начнёт гнуть под себя: место жены – дом, кухня», – размышляла Маша, надеялась, что женщине по силам переспорить офицера. Похоже, над её личной жизнью, снова, нависла угроза.

Она добралась до территории лагеря, и шла по коридору второго этажа лагерного корпуса, когда случилось невероятное: из женского туалета с корзиной, наполненной мусором, вышел Лучший, её первая любовь, постаревший, но, мало изменившийся.

«Не может быть, – смотрела на учителя Маша, – или существует его двойник, который работает уборщиком в лагере Академии наук? Но, если это Лучший, то где он мог так оступиться? Может быть, диссидент или «отказник»? Теперь, кажется, в выезде из страны не отказывают, с работы за это не выгоняют. Что же произошло? Она слышала от одноклассников, что Лучшему присвоили звание «заслуженный учитель», издали его учебник по математике. И в России, и в Америке, и в Европе ученики с придыханием произносят его имя, а люди из микрорайона, где живёт Лучший, наслышаны о знаменитом учителе и показывают дорогу, разыскивающим его дом, ученикам».

Одна мысль сменяла другую.

Человек с корзиной направился к выходу, видимо, выбросить мусор. С ведром грязной воды и половой тряпкой в руках, вышла из туалета милая девушка, слишком интеллигентного, для уборщицы, вида.

– Простите, – обратилась к ней Маша, – Вы не скажете, кто этот человек? – указала на фигуру с мусорной корзиной, удаляющуюся от них по коридору.

– Это мой папа, – в больших глазах светилась весёлая приветливость.

– А он, случайно, не … ? – Маша назвала имя и отчество Лучшего.

– Да.

– Но, что он здесь делает?!

– Помогает мне.

– Простите, ради бога, а Вы что здесь делаете?

Профессия уборщицы не была постыдной для Маши, не то, что продавец во времена социалистического дефицита или перестроечного «кидалова». И, всё-таки, Его дочь должна иметь высшее образование.

– Такие времена, понимаете, у нас, в Академии, не хватает технического персонала, руководство объявило, что, если добровольцы из числа научных сотрудников не приведут в порядок лагерные корпуса, вторая смена не заедет.

– У Вас здесь дети?

– Нет, у меня ещё нет детей, но должны же ребята отдохнуть в лагере, я вызвалась поехать сюда, а папа предложил помочь, – спокойно объяснила девушка.

Маша обернулась, вечернее низкое солнце светило через окно в торце коридора. С пустой корзиной, легкой, пружинистой походкой, приближался Он. Свет в спину мешал разглядеть лицо, но Маша, угадала тепло в глазах, оно согрело тысячи счастливцев, которым он помог получить достойную специальность, научил уважать себя и свой труд.

– Вот самый красивый человек в моей жизни, – сказала себе бывшая ученица, – это же ясно, как дважды два.

И ни душа, ни голова, ни тело ничего не смогли возразить.