Дважды два — четыре

— Что? После того как ты влезла в мою электронную почту, а потом выложила подробности своим приятелям?

Я до того опешила, что не нашла слов для ответа.

— Алекс ночью мне все рассказал, — бросила она на стол козырную карту. — Я всегда знала, что ты сука, но считала по крайней мере профессионалкой.

— Я… — Пар вышел из меня очень быстро. Фактически нечего сказать в свое оправдание. Спасибо, Алекс. По крайней мере, теперь мне известно, кому ты действительно верен. Словно кто-то еще сомневается, что не мне.

— По правде сказать, Алекс много о тебе рассказывал. Например, что ты возненавидишь любую, с кем он встречается, потому что нисколько не интересуешься его счастьем, только пытаешься сохранить милую твоему сердцу четверку. Об одной себе беспокоишься.

Я разозлилась, но виду не показала. Отчасти потому, что не видела в том никакой пользы, отчасти для того, чтобы Лорна не подумала, будто задела больной нерв. Хоть, конечно, задела. Я постаралась отнестись к декларации легкомысленно, притворно фыркнула:

— Это просто смешно.

Лорна пропустила замечание мимо ушей.

— Еще Алекс говорит, что Изабелл тебя всегда считала чересчур назойливой. Ты вечно хотела делать все вчетвером и насильно их к этому принуждала. Алекс говорит, это один из немногих вопросов, по которому он под конец с Изабелл согласился.

Она помолчала, чтобы я хорошенько почувствовала вонзившуюся стрелу, и если сочла попадание точным, то не ошиблась. Я старалась уверить себя, что она просто врет, хочет сделать мне больно, или Алекс скормил Лорне то, что ей было приятно услышать, но все это лежит в пределах вероятности. Теперь вижу: почти каждый раз, когда Алекс, Изабелл, даже Дэн предлагали пригласить такого-то и такого-то на день рождения или просто в паб вечерком, именно я говорила: «Нет, одним нам будет веселее». На глаза выступили теплые слезы, которые я безуспешно пыталась сдержать: одна вырвалась и предательски потекла по щеке. Я качнула головой, чтобы ее стряхнуть, надеясь, что Лорна не заметит, и поймала на ее губах усмешку. Значит, поняла, что достала меня. В план это не входило.

— Понимаешь, Ребекка, ничто не вечно. Отношения и симпатии меняются. Дружбу надо заслуживать. Не стоит надеяться навсегда сохранить близкие отношения, несмотря ни на что. Особенно если не уважаешь решений друзей. Ты заставила Алекса выбирать между тобой, его подругой, и мной, любимой женщиной. Знаешь, Алекс говорит, что о выборе даже вопрос не стоял.

Она снова схватила сумочку перед триумфальным уходом. Я не находила слов, пришибленная ее откровениями, на что Лорна, по-моему, и рассчитывала, расплачиваясь за мое вчерашнее хамство. Вполне понятно. Но и я, оскорбленная, не удержалась от ответного удара.

— Лорна… — говорю, толком не понимая, что скажу дальше. — Алекс… — Сделала паузу, помня, что в любом случае ситуацию надо исправить. — Просто… все не совсем так, как кажется. Не верь каждому его слову, ясно?

Лорна хмыкнула:

— Теперь мы с Алексом вместе, нравится это тебе или нет.

— Меня совсем не касается, с кем общается Алекс, — говорю я, стараясь вернуться к сути дела. — Но раз уж нам с тобой предстоит много времени проводить вместе, то, может быть, лучше поддерживать дружеские отношения.

— Ребекка, мы с тобой никогда не подружимся, — презрительно вздохнула она. — Но поскольку Дэниел останется лучшим другом Алекса, нам придется встречаться, даже если бы мы не работали вместе. Я никогда не помешаю дружбе Алекса с Дэном, — заявила Лорна, намекая, что вполне способна помешать его дружбе со мной, как будто она до сих пор продолжается.

— Ладно. — Пришлось отступиться. — Я пыталась, правда?

Правда. Старалась загладить свои прегрешения, а Лорна не позволила. Ничего больше сделать нельзя, остается только угождать, покоряться, убивая ее послушанием и добротой.

— Алекс прав, — провозгласила она, когда я надевала пальто. — У тебя проблемы с самооценкой.

Я застыла на месте.

— Прости, не поняла…

— Алекс говорит, ты никогда не чувствуешь уверенности. Алекс говорит, поэтому и набрасываешься на людей. Считаешь это смешным и забавным, только больше никто так не думает. Все просто смущены, огорошены. Алекс говорит, что буквально не может находиться рядом с тобой, когда ты напьешься.

Так. Благие намерения испарились.

— Да? А больше Алекс ничего не говорит? — От обороны перехожу к нападению, из атакуемого превращаюсь в агрессора.

Лорна нервно сморгнула, как очнувшаяся от зимней спячки медведица, но припомнила, что все карты у нее в руках, по крайней мере по ее мнению.

— Говорит. Алекс говорит, что ему жалко Дэна, запертого в маленьком мирке, потому что ты не допускаешь ничего нового, никаких новых знакомств…