Дважды два выстрела

А ведь все было бы иначе, если бы не Виталик, ехидно думала она, с наслаждением подставляя лицо то горячим, то прохладным, то опять горячим, то чуть не ледяным, то снова горячим летящим сверху тугим радостно сверкающим струям. Они не только сверкали — они звенели, гудели и пели что-то восхитительно оптимистическое. И еще они были очень вкусные — она облизнула губы — почему она раньше не замечала, какая вкусная у них вода?

И все-таки забавно. Если бы не Виталик, может, ничего бы и не было. Она ведь заранее размышляла, как потактичнее — после романтического-то ужина — попрощаться. Но явление бывшего супруга все изменило. Хотелось… реванша, что ли? Хотелось забыть его снисходительный тон — не сердится он, видите ли! Да, если бы не это, совместный ужин так и остался бы просто приемом пищи и приятной беседой в заведении общественного питания должной степени приличности.

Ну… скорее всего. Она правда не планировала… продолжения.

Хотя, конечно, совместный ужин — это теперь такой специальный термин. Чтобы не называть вещи своими именами — вроде как чрезмерная откровенность неприлична. А чего неприличного? Что естественно, то не безобразно, вспомнила Арина популярную в школе поговорку. И даже совсем наоборот — она с забытым удовольствием глядела в зеркало. Ведь и четырех часов поспать не удалось, обычно в таком случае на собственное отражение смотреть тошно бывает — мертвецки серая физиономия, которую «оживляют» только синяки под глазами. А сейчас — глаза искрятся, кожа сияет, как будто внутри розовая лампочка горит. Хмыкнув, Арина щелкнула свое отражение по носу. Хватит любоваться! Или раньше не знала, что симпатичная? И далеко не все молодые люди — гадкие серые волки… Вчерашнее неожиданное столкновение с Виталиком оставило неприятный осадок, но не все же такие, как бывший супруг! Встречаются и очень даже… не гадкие. Давно пора было уделить внимание и время личной жизни. Собственной, а не подследственных.

После развода она не подпускала к себе никого. Не столько из страха не подпускала — из почти уверенности: стоит хоть чуть-чуть расслабиться, и он — кем бы этот он ни был — непременно сделает ей больно. Даже странно, что вчерашнее явление бывшего не отозвалось внутри привычным уколом. Неприятно, но пустяки. Странно и здорово. Ну, Виталик, ну подумаешь — было и прошло. Прошло! Можно не напрягаться! Потому что расслабиться, по правде говоря, хотелось, так хотелось… Вот дурочка, право слово, усмехалось сейчас зеркало. И прошлое — прошло, и гадкие и самовлюбленные — не все. Не все, не все, не все!

Да и подпускать близко совсем не обязательно. Обозначить сразу границы — вот как вчера, когда интим интимом, а спать она поехала домой, даже не подумав, что у родного подъезда может дожидаться Виталик. Хотя даже если бы и подумала. Не в его привычках вести полноценную осаду: поджидать, следить, стоять под балконом и устраивать прочие романтические глупости в этом духе. Вот и радуйся, строго сказала она сама себе: тебе ли не знать, как легко в сознании «романтических» мальчиков объект воздыханий превращается в объект преследования, мало, что ли, таких дел — то окна несговорчивой пассии побьют, то дверь испоганят, а то и кислотой плеснуть могут. Радуйся, что Виталик настолько самого себя обожает, что убежден: у всех «несговорчивых» просто плохой вкус. Конечно, есть риск, что, навещая родителей, он еще не один раз постарается «навестить» и ее — просто чтоб наговорить очередных гадостей в духе «женщины по определению безмозглые создания, но истинный мужчина стоически это терпит». Но полномасштабная осада — нет, это не про него. Так что правильно она вчера — то есть уже сегодня по сути — досыпать домой вернулась. Как шутил кто-то из однокурсников, «я хочу спать… а потом спать один». Так и надо. И приятно, и безопасно. Личная жизнь — во всех своих проявлениях — полезна для здоровья, можно собственными глазами убедиться. И если судьба подсунула симпатичного персонажа, что ж шарахаться. Пусть будет.

* * *

Криминалисты занимали два верхних этажа здания, внизу которого царствовали медики: в подвале размещался морг, этажом выше — гистология, токсикология и прочая биология.

Не то из-за монотонно повторяющихся дверей, не то из-за бесконечного серого линолеума, уходившего словно бы прямо в такое же серое небо — торец коридора заканчивался большим, во весь проем окном — коридор третьего этажа (как, впрочем, и всех других) казался значительно больше длины здания. Мистика какая-то, привычно поежилась Арина.

— Ты к баллистикам?

Откуда взялась Адриана Георгиевна — ведь только что коридор был совершенно пуст — Арина не заметила, но, как всегда в присутствии главы экспертов, несколько оробела.