Дважды невезучие

Паук возмущенно взвыл и боком завалился в снег. Почти отрубленная лапа повисла на каких-то ниточках, а из раны хлестала мутная желтая жидкость, источая омерзительную вонь. Издав победный вопль, Зорган одним прыжком вскочил чудовищу на спину и до самой гарды погрузил свой меч в подобие волосатой перемычки-шеи, соединяющей корпус паука и его круглую голову. Чудовище шумно выдохнуло, остальные его лапы подломились, светящиеся глаза потухли, и оно рухнуло замертво, пропахав жвалами истоптанный нами снег.

– Гениальная идея! – поздравил меня любимый, спрыгивая с мертвой туши. – Ты поразила урода в самое уязвимое место. Я бы никогда до такого не додумался. Как думаешь, мы их победили?

– Сомневаюсь, – разочаровала его я. – Конечно, очень хочется надеяться, что второй паук подчинится инстинкту самосохранения и сбежит, но…

Но нет, из-за бурелома поднялась вторая тень и решительно двинулась на нас.

– Зря он принял столь глупое решение. – Я не постеснялась вслух высказать свое мнение о поступке нового противника. – Ему что, жить надоело?

– Видать, он свою жизнь не шибко высоко ценит, – хмыкнул Зорган, поплевав на ладони и поудобнее перехватив рукоять меча. – Отправим этого дурака следом за дружком?

Я сосредоточенно всматривалась в силуэт неторопливо приближающегося к нам врага. Скорее – подкрадывающегося. Размерами он несколько превосходил первого, но при этом выглядел намного гибче и грациознее и имел более спокойную окраску. Полагаю, второй наш соперник оказался самкой.

– Это не дурак, а дура! – шепотом сообщила я Зоргану, словно опасаясь, что недавно овдовевшая по нашей милости паучиха нас услышит. – Собственной персоной жена нашего свежеиспеченного покойничка. И полагаю, эта дамочка напролом не попрет, придумает что-нибудь пооригинальнее. Кстати, силы у нее не меньше, чем у самца, а вот подлости и хитрости – тем более в достатке.

– Женщина, опять женщина! – многозначительно хмыкнул виконт. – Мужчине не стоит и пытаться понять вашу логику. Женщин понимают только женщины, поэтому вы друг друга так ненавидите!

– Возможно, – снисходительно согласилась я. – Главное наше правило таково: у женщин нет никаких правил. Зато есть настроение. – Я внезапно прыгнула вперед, намереваясь удивить паучиху. – А настроение у меня нынче – убийственное!

Но я напрасно надеялась на эффект неожиданности, паучиха оказалась готова ко всему. Не позволив мне повторить уже испытанный прием, она ловко спружинила на лапах, легко перепрыгнув через меня. Я просто зря прокатилась по талому снегу, вывалявшись в грязи и выставив себя на посмешище… И клянусь, паучиха все поняла, ибо с ее жвал сорвался злорадный клекот, сильно смахивающий на саркастичный смех.

– А, чтоб тебя! – разочарованно выругалась я. Похоже, бравадой и нахрапом нам паучиху не взять, она и правда очень умна. И, видимо, всерьез настроена отомстить за убийство любимого муженька. Интересно, почему они вообще так держатся за этот свой бурелом? Ну отступили бы вместе, пропустили бы нас вперед, и разошлись бы мы с ними как в море корабли…

Но паучиха не оставила мне времени на размышления. Она вдруг отпрыгнула на несколько шагов назад, словно собиралась бесславно сбежать с поля боя… Обрадованно заорав, Зорган бросился за ней. И тут паучиха проявила совершенно несвойственную арахнидам[3] смекалку, ибо сумела обмануть нас обоих, а ее мнимое бегство было всего лишь тактической хитростью, призванной усыпить нашу бдительность. Крутанувшись со скоростью, почти немыслимой в моем понимании, она выпустила длинную нить липкой паутины, выстрелив ею в Зоргана. Виконт как подкошенный рухнул на снег, ибо клейкая ловушка обвилась вокруг его ног. Вторая нить взлетела в воздух – и вот уже эмпира крепко спеленали по ногам и рукам, а единственное, на что он сейчас способен, это изрыгать проклятия, призывая погибель на голову коварной паучихе.

Запаниковав, я рванулась ему на помощь и уже через мгновение разделила участь любимого, превратившись во второй белый кокон. Паучиха довольно скрипнула жвалами, вытянула одну из передних лап, подцепила меня когтем и подняла с земли, поднеся к своей морде. Прямо перед своим лицом я увидела ее многогранные фасеточные глаза, так и лучащиеся торжеством, и медленно раскрывающиеся серповидные жвала, с которых капала бурая слизь. Я зажмурилась, стараясь не заорать от ужаса. Сейчас она откусит мне голову и…

И тут из нагрудного кармана моей куртки высунулся всеми позабытый дракон. Трей открыл пасть и изверг тонкую ленточку пламени, направленную паучихе точно в глаз!