Дважды невезучие

– Ну как? – поинтересовалась королева спустя некоторое время, утирая обильно струящийся по лбу пот.

– Грандиозно! – честно ответила я. – Спасибо, будет что вспомнить в старости!

– До старости ты не доживешь! – пообещала королева, выпустила из своего богатырского захвата совершенно вымотанного Бальдура, так и рухнувшего на землю, и величественно удалилась в шатер, немного пошатываясь на ходу.

– Ну и зачем ты устроила сию комедию? – тихонько спросил у меня Зорган. – Мне ведь теперь ее жирные ляжки станут в кошмарных снах сниться! Ты вообще о моей нервной системе думала, когда вынудила танцевать эту орочью каланчу? Смотри, от ее балета на земле вмятины остались…

– Утром все узнаешь, – лукаво пообещала я, чувствуя, что моя смелая задумка удалась целиком и полностью. – Узнаешь и увидишь…

Глава 8

Рассвет медленно занимался над линией горизонта, окрашивая небеса в нежно-розовый цвет. Я давно уже проснулась и теперь с помощью точильного бруска правила свои сабли, готовясь к предстоящему поединку. Страха не было, ибо я считала, что мне предстоит сражаться за правое дело: за жизнь, за любовь. Пусть не за свою, но разве чужая любовь менее священна?

Похоже, в Летнем Стане нашлась еще одна здравомыслящая личность, полностью разделяющая мое мнение. Принц Тай сидел неподалеку от меня, на обрубке толстого полена, и бережно, словно малое дитя, устроив гитару на колене, пел – несомненно адресуя свою новую балладу именно мне:

Предвещают затяжную зиму
Рано улетевшие грачи,
Заморозки пали на рябину —
И другую для тоски причину
Ты в своем сознанье не ищи.
Дни длинны и все немного горьки —
Мы уже устали звать надежду,
Знаете, учиться нужно сколько —
Жизнь делить на временные дольки:
«До» и «после». А быть может – «между».
Друг, признайся, так случалось с нами —
Разом вдруг порвется правды нить,
Мы тогда играемся словами,
И уже подчас не помним сами,
Для чего и как учились жить.
Как любовь теряли и искали,
Как ловили шанс в бою, на взлете,
Мы тогда о чем-то важном знали —
А сейчас потухли и устали,
Вязнем в безнадежности болоте.
Смотрим в неотзывчивое небо —
Смерть нас не страшит, а лишь смешит,
Но мечтаем в край вернуться, где бы
Можно брать с руки кусочки хлеба,
Как частички раненой души…

– Хватит кликушествовать, не дави на психику, она у меня и без тебя травмированная! – вежливо попросила я, глядясь в идеально отточенный клинок и показывая язык своему расплывчатому отражению.

– Не хотелось бы мне завтра петь на твоих поминках… – аргументированно мотивировал свое поведение принц, откладывая гитару.

– А не спешите нас хоронить, есть у нас еще дома дела! – проказливо ухмыльнулась я. – Авось пронесет! Боги не выдадут, свинья, то бишь орочья королева, не съест.

– Эта жаба проглотит и даже не подавится, – неодобрительно покачал головой Тайлериан, весьма скептично относящийся к моей рискованной затее с поединком. – Не понимаю причины твоего оптимизма, Рогнеда.

– И не надо, – подмигнула я. – Меньше знаешь – крепче спишь. Иди-ка ты досыпай, чего вскочил в такую рань несусветную? – Мне очень хотелось спровадить принца подальше, с глаз долой, ибо для задуманного мною дела свидетели не требовались.

– И то верно! – хмуро буркнул горбатый эльф и, сутулясь еще больше и подволакивая ноги, явно нехотя побрел в отведенную ему палатку.

По-моему, он обиделся, но сейчас не стоило заморачиваться на не в меру чувствительных принцах, ибо передо мной маячила куда более реальная угроза собственных похорон. А с Таем мы так или иначе, но все равно помиримся, ибо куда он денется?

Я бдительно огляделась по сторонам, торопясь удостовериться, что за мной никто не подсматривает. Слава богам, я здесь одна такая – мучимая бессонницей и навязчивой идеей. Остальные участники полуночных танцулек дрыхнут без задних ног, хапнув нешуточную дозу адреналина. А это мне как раз и на руку… Причем в буквальном смысле!