Дважды невидимый фронт. Ленинградские чекисты в тылу врага

На вербовку лучше всего шли люди, которые по ряду причин имели возможность перемещаться на более или менее дальние расстояния. Такими в районе могли быть любители всевозможных менок, переселенцы, побирашки, отдельные старосты и т. д. Мною использовались также лица преклонного возраста и молодежь по той причине, что все население от 12 до 65 лет по приказам немцев должно находиться на трудовых работах и если появлялся незнакомый человек трудоспособного возраста, он сразу же вызывал подозрение, а, следовательно, была большая опасность провала. Из таких категорий у меня были агенты в Белебелковском районе; в Гусево — зимой 1941–1942 года он часто ездил во Псков за солью, а потом ее менял по деревням на хлеб; староста в дер. Еремкино, один молодой парень в дер. Фокино.

С учетом того, что отряд „Пламя“ был немногочисленный (всего 40 человек) и с большой партийной прослойкой, не требовалось его углубленное агентурное обслуживание, то есть выявлять, возможно, проникшую в него агентуру противника. Поэтому основное внимание было уделено вербовке агентуры из местных жителей и немецкой администрации, а также восстановлению связи с оставленной на оседание агентурой.

Как только отряд прибыл в район дислокации, командование стало направлять бойцов в разные сельские советы для ознакомления с обстановкой, я же этих партизан использовал, чтобы узнать, проживают ли в тех сельских советах интересующие меня лица (агентура), и я таким образом восстанавливал связь.

Вообще же, чтобы связаться с агентом, использовался следующий прием: внешне подделываешься под безобидного крестьянина, с котомкой за плечами или какой-нибудь сумочкой в руках идешь по нужной деревне, у одних просишь хлеба, у других напиться воды, а в нужном доме под каким-либо благовидным предлогом постараешься задержаться и дождаться нужного человека. После нескольких слов в большинстве случаев друг друга узнавали, с этого момента восстанавливалась связь. За время пребывания в районе я связался с ранее мне знакомой агентурой в деревнях Стволово, Климово, Сонино, Смыкалово, в колхозе „1-ый Май“ Сошихинского района, в Козловичах, в Жуково и т. д.

Последующие встречи с агентурой приходилось проводить большей частью в лесу. Договаривались так, что агент в назначенный день под предлогом поездки за дровами, выезжает в условное место и там передает собранные данные.