Дважды похищенная (СИ)

Телега всё ещё тихонько тряслась по мощёной лесной дороге. Девушке давно хотелось в туалет так, что неосознанно она начала придерживать между ног рукой, чтобы не уписаться. В лесу было сумеречно, целый день моросил мелкий затяжной дождь. В шкурах беглянке было тепло и уютно.

Ближе к вечеру дождь припустил сильнее, громко забарабанил крупными каплями по кожаному покрывалу над Зариной, по поверхности деревянных бочек на задней телеге. Между большими пушистыми шкурами Зарине было удобно и сухо лежать. Если бы не хотелось так сильно в кустики по естественной надобности, снова уснула бы. А так, молилась Богине, чтобы поскорее прибыли туда, где она сможет, наконец, облегчиться.

Когда, слава Богине, добрались до таверны, Зарина уже испытывала настоящую боль и едва терпела, её морозило, бросало в пот и скручивало от боли в животе, а, ко всему и голова заодно разболелась. Возницы споро лошадей распрягли и оставили у кормушки с овсом. Гружённые повозки на ночь поставили на открытом воздухе, но под навесом, к счастью, без охраны, что несказанно удивило Зарину — люди бы обязательно стерегли своё добро.

Зарина со стоном выбралась из шкур и устроилась со своими делами прямо между соседними телегами, уже не в состоянии отойти подальше. Знатная кучка получилась, большая! Оборотень, который в неё утром угодил, ругался так, что в таверне стёкла дрожали, а Зарина, лежа в шкурах, закрывала рот обеими ладонями, чтобы не расхохотаться, и не быть обнаруженной.

Девушка, отлично выспавшись днём, всю ночь слонялась по постоялому двору. Она осторожно пробралась в курятник и выпила несколько яиц, ещё несколько прихватила с собой. Потом, нашла во дворе, на штакетинах низкого заборчика, за которым, судя по всему начинался небольшой огородик, чистую крынку и чей-то кожаный бурдюк.

Подумав, поискала хлев и надоила себе парного молока у ошалевшей от неожиданной ночной дойки коровы. Добытые куриные яйца сложила в крынку. На рассвете успела привести себя в порядок и устроиться в своих шкурах до появления на дворе первых работников.

Барэс целый день убил на оценку своего положения, ресурсов, выявление сторонников, определение сильных и слабых сторон братца и, когда понял, что ему жизненно необходим отдых и разрядка, отпустил своих помощников и уверенно направился к человечке. Он уже предвкушал наслаждение, которым закончится для него этот трудный день. Однако в спальне Зарины оказалось тихо и пусто. Нежный аромат новой наложницы был едва уловим, и лорд сразу понял, что вкусной девочки сегодня здесь не было.

«Неужели решила остаться в моей спальне? Что ж, это, конечно, похвально! Но, пожалуй, сделаю ей выговор. Такие действия желательны только с моего разрешения. Но журить её буду не сегодня! Сейчас хочу её!» — расслабленно рассуждал оборотень, направляясь теперь к своей спальне.

Зарины и там не было.

Дикий рёв, которым лорд звал служанку заставил проснуться и прижать уши половину обитателей Большого дома.

Прибежавшая оборотница, заикаясь и путаясь, сообщила, что госпожа Зарина отправилась к себе, в прачечную.

Почему-то Барэс сразу подумал о Ярэсе и невольно частично обернулся с грозным рычанием, чем окончательно напугал несчастную служанку до полусмерти и она свалилась в обморок.

Лорд немедленно помчался на Задний двор. Частично трансформировавшаяся ручища пробила громадными когтями обитую войлоком деревянную дверь в помещение, где спали девушки — прачки. Оборотень уже чуял, что Зарины здесь нет, но прошедший днём ливень мешал определить её передвижения. Орущие и прячущиеся под кровать, человечки ничего не могли сказать о соседке по комнате, только визжали, когда Барэс вытаскивал их, в его полуруках-полулапах от ужаса, как ненормальные. Злой оборотень отшвырнул бесполезных человеческих кукол в угол, развернулся и направился искать старшую прачку.

До этого лорд никогда не бывал в прачечной. Он поразился тяжёлому запаху грязного белья, духоте, сырости в рабочем помещении.

«И моя маленькая сладкая кроха была здесь целый месяц? Ещё и работала?», — невольно ужаснулся оборотень.

— Где Зарина? — рыкнул он, найдя, наконец, старшую прачку.

Оборотница низко пригнув голову, отчиталась, что девочка не возвращалась из Большого дома со вчерашнего дня.

— Где этот мальчишка, с которым она была вчера? — Барэс всё больше приходил в неистовство, решив, что Зарина побежала прямо к этому человеческому недоноску.

— После вчерашнего случая его отправили на пасеку, укутывать ульи на зиму. Парня нет в поместье. — старшая прачка отвечала смиренно, всё так же не поднимая глаз.

Зарины здесь нет. Где же она? Странное чувство вдруг появилось в груди у Барэса. Тянущее, пронзительное… Словно образовался водоворот и втянул в себя всё, что было важно и имело смысл ещё даже минуту назад: клан, земли, наследник, война, планы.

В душе разливалась сосущая пустота… Когда вдруг понимаешь, что нужна только она…

А без неё ничего не нужно. совсем. Всё теряет смысл. Барэс даже головой посильнее встряхнул, отгоняя это нелепое наваждение.