Дважды Шутт

– Гарри, ты просто гений! – воскликнул Суши и восхищенно покачал головой. – Зуб даю: к тому времени, когда мы будем сматывать удочки с Ландура, половина роты будет щеголять в лиловом камуфляже.

– Надеюсь, больше половины, – ухмыльнулся Гарри. – Я не успокоюсь до тех пор, пока твердо не уверюсь в том, что мы все будем надежно защищены от роботов.

– Честно говоря, Гарри, я так думаю, что это дело не за горами, – хихикнул Суши и указал на Громилу, облаченного в лиловый пуленепробиваемый жилет поверх форменного комбинезона. Громила горделиво вздернул подбородок и Довольно ухмыльнулся. – Да-а-а, Гарри, – восторженно протянул Суши. – Ты не пропадешь!

Судя по самодовольной улыбке Гарри, он и сам в этом нисколько не сомневался.

ГЛАВА 4

Дневник, запись № 508

Получив распоряжение держать в тайне подробности переброски роты к новому месту назначения, мой босс столкнулся с определенными сложностями в деле предотвращения распространения слухов. Однако положить конец хождению ложной и ошибочной информации он мог, только объявив об истинной цели переброски роты, но он этого не делал, и потому среди легионеров ходили самые разные, порой – совершенно фантастические сплетни.

Кроме того, что вполне естественно, должны были возникнуть определенные вопросы – независимо от того, насколько точные сведения получили бы легионеры.

– Сержант Бренди, можно задать вам вопрос?

Бренди стояла около доски. Она развернулась и обвела новобранцев усталым взглядом. Новое пополнение прибыло в роту «Омега» еще на Лорелее, и Бренди было поручено провести с ними курс начальной военной подготовки. Невзирая на довольно мрачные изначальные прогнозы Бренди, группа делала неплохие успехи – настолько неплохие, что сержант решила продолжить работу с ними даже после того, как они дорастут до такого уровня, что им можно будет поручать самостоятельные задания. Бренди видела, что ее подопечные прогрессируют день ото дня, но все же порой группа новобранцев заставала ее врасплох каверзными вопросиками.

Собственно говоря, каверзные вопросы в некотором роде превратились в своеобразный ритуал. В то или иное время на утренних занятий Махатма задавал Бренди вопрос, который поначалу выглядел совершенно невинно, но при ближайшем рассмотрении открывал дорогу к жесточайшему пересмотру образа жизни Легиона – то бишь именно к тому, о чем на время начальной военной подготовки новобранцы не должны были задумываться. Однако заставить Махатму молчать было невозможно, а Шутт дал ясно понять, что приказания типа «Заткнись!» (к которым порой так хотелось прибегнуть Бренди) в корне расходились с его основными принципами командования ротой. Бренди вздохнула.

– Ну, что еще, Махатма? – опасливо спросила она.

– У меня вопрос, сержант, – абсолютно серьезно проговорил Махатма – или все же в его тоне чувствовалась скрытая насмешка? Бренди никогда не удавалось выяснить, так это или нет, и все же ее не покидало ощущение, что Махатма просто-напросто морочит ей голову, но окончательно она понимала это только тогда, когда было слишком поздно ставить зануду на место. Кроме того, Бренди не уставала удивляться тому, насколько Махатма способен воспринимать любые высказывания всерьез и изыскивать в них такое значение, какое в них никто и не думал вкладывать. Бренди гадала: то ли Махатма ведет себя так положительно со всеми, то ли приберегает свое занудство исключительно для сержантов.

– Да, ты уже сказал, что у тебя вопрос, – отозвалась Бренди. После немыслимо долгой паузы, которой любой Другой уже давно бы воспользовался для того, чтобы задать вопрос, она со вздохом добавила:

– Пожалуйста, спрашивай, Махатма.

– Благодарю вас, сержант, – с невинной улыбкой проговорил легионер. – Я хотел узнать, почему нас перебрасывают? Не означает ли это, что мы здесь плохо справились с порученным заданием?

– Нет. Это означает, что с порученным заданием мы справились хорошо, – ответила Бренди. – Ландур процветает, и обстановка здесь, судя по всему, останется мирной, поэтому здесь мы больше не нужны.

Махатма улыбнулся и кивнул. По опыту Бренди знала, что это предвещало большие неприятности. Ну и естественно, этот худосочный зануда задал следующий вопрос:

– В таком случае разве нас не могли вознаградить за наши заслуги тем, что оставили бы здесь, дабы мы могли в ровной мере насладиться плодами мира и процветания?