Дважды Шутт

— Да, бывает, — отозвалась Мамочка. Она смотрела то на Рембрандт, то на дисплеи и шкалы приборов. — Но только если бы он на тебя все-таки налетел, он бы тоже ушибся.

— Вот и я о том же думаю, — согласилась Рембрандт. — Как бы то ни было, мне уже лучше, и со временем я совсем поправлюсь. — Она немного помолчала и спросила:

— Скажи, а как с тем сообщением, которое я тебя попросила отправить?

— Ответ пришел как раз перед тем, как ты пришла, — сообщила Роза. — Я не стала его распечатывать, поскольку ты меня предупредила о том, что дело секретное. Мало ли кому могут попасться на глаза распечатки. Да и рассказывать-то особо нечего. Ответили, что сообщение принято, и написали, что посмотрят, есть ли у них в данный момент свободные сотрудники. Ничего не обещали.

— А я думала, они проявят больше интереса, — покачала головой Рембрандт. — С тех пор как капитан стал командиром нашей роты, сообщения о ней были самыми интересными среди новостей Галактического Альянса.

— Это точно, и за счет этого теперь мы за пятьдесят долларов можем дозвониться куда угодно по всей галактике и болтать хоть целую минуту, — согласилась Мамочка. — Эти ребята за считанные доли секунды могут такого наворотить — и хорошо, если это не направлено против тебя.

— И все же мне казалось, что они должны заинтересоваться тем, что происходит в роте, — сморщив нос, проговорила Рембрандт. — Уж могли бы поднапрячься и срочно откомандировать кого-нибудь сюда. Ведь мы всего в двух сутках полета от Лорелеи на скорости, близкой к световой.

— Ну знаешь, — покачала головой Мамочка, — а им, может быть, двое суток кажутся вечностью. Ты на многое не надейся, Ремми. Я тебя понимаю: ты ищешь способ, как бы насолить большим шишкам в генштабе, — и я тоже за это.

Будь бы капитан в своей тарелке, он бы им тоже устроил — мама, не горюй. Очень надеюсь, что он придет в себя, и…

— Я тоже надеюсь, Мамочка, — кивнула Рембрандт. — А до тех пор нам остается только гадать, как бы он поступил, если бы был в порядке, и делать это за него. Хотелось бы, чтобы результаты нашей деятельности оказались достойными.

— Тебе уже результатов захотелось, — всплеснула руками Мамочка. — Милая моя, у тебя, видно, от таблеток с головкой нехорошо стало. Это ведь Легион! Тут на результаты всем плевать.

Она невесело усмехнулась.

— Всем, кроме капитана Шутника, — возразила Рембрандт, горделиво запрокинув голову. — И он не только верит в результаты — он их добивается.

— Я тебя понимаю, — кивнула Мамочка. — Я просто боюсь, что удача в конце концов отвернется от него. Я надеюсь, что этого не произойдет, но опасаюсь возлагать на это слишком большие надежды.

— Капитан не порадовался бы, если бы сдались, — покачала головой Рембрандт. — Он бы захотел, чтобы мы постарались придумать, как обхитрить систему, и именно это я пытаюсь сделать.

— Понимаю, — сочувственно проговорила Мамочка. — И желаю тебе удачи, потому что мне страшно подумать о том, что будет, если это сражение выиграют бонзы из генштаба.

— Мне тоже страшно, — призналась Рембрандт. — И я делаю все, что в моих силах, чтобы эти подонки не выиграли.

— А если и этого не будет достаточно?

Рембрандт встала, поморщилась от боли, посмотрела на Мамочку и невесело проговорила;

— Не знаю. Вариантов у меня немного, как ты понимаешь.

Мамочка вздохнула:

— Ну что ж, тогда будем надеяться, что все пойдет, как ты задумала.

Рембрандт молча кивнула и медленно пошла к двери.

Мамочка проводила ее взглядом, печально покачала головой и уставилась на приборную панель.

Глава 14