Дважды украденная смерть

И тут появился Ашот. Он вынырнул откуда-то со двора. Направился было к своей будке, но вдруг резко изменил направление и прямо по газону прошагал к скамейке. Отрывисто поздоровался, вопросительно глянул на девушку. Подтверждая его догадку, парень довольно развязно проговорил:

— Да шеф, это она...

Метнув на бородача косой взгляд, Ашот словно преобразился, целиком переключив внимание на его спутницу. Акцент его потерял налет грубоватого просторечия.

— Счастлив приветствовать такую красивую девушку. Готов слушать ваши распоряжения. Может быть, поедем отсюда для разговора в более подходящее место?

— Я готова.

Она критически, как это умеют делать только женщины, обозревала пришедшего. И осталась, видимо, удовлетворена. Ашот работать сегодня не собирался и одет был соответственно. Пиджак с блестящей ниткой, словно у эстрадного певца, розовая рубашка, фиолетовые брюки. Обувь, само собой, являла верх совершенства. Подобный подбор цветов его одежды, может быть, смотрелся бы нелепо на ком-то другом, но восточная внешность Ашота в сочетании с небрежной природной элегантностью делали его весьма привлекательным.

Кавказец жестом пригласил девушку пойти с ним. Спутника ее он будто вообще перестал замечать.

— Куда мы идем? — поинтересовалась девушка.

— Сначала к машине. Потом поедем к человеку, который вас интересует. Я уже говорил вашему другу. — Ашот небрежно кивнул в сторону парня, который плелся сзади, — мне лично ваш товар не нужен. Но я знаю человека, которому нужен. Самому мне ничего не надо.

Они обогнули дом, вышли на стоянку машин. Оранжевый лимузин кавказца стоял особняком. Открыв машину, Ашот распахнул перед девушкой переднюю дверцу, предлагая ей сесть рядом с собой. И только когда она устроилась на переднем сиденье, протянул руку к рычажку, при помощи которого освобождается запор на задней дверце. Всем своим видом он показывал, что охотно отделался бы от третьего пассажира, чье присутствие казалось абсолютно ненужным.

Место, куда привез Ашот молодых людей, было хорошо знакомо им обоим, как и всем в городе. Ибо редко кто не пользуется услугами Центрального рынка.

Но не торговые ряды привлекали кавказца. Притормозил он на стоянке у гостиницы. Ашот уверенно шел впереди, изредка с кем-то здороваясь. Среди его знакомых были и сотрудники администрации, и жильцы. Но целью путешествия оказался не номер, а всего лишь гостиничный буфет.

— Вы не возражаете, если мы здесь немного обождем? — обратился Ашот к девушке. Та лишь повела плечиком, что вполне можно было расценить как согласие; спутник ее определенно не возражал.

В небольшой комнате разместилось несколько столиков. Как и повсюду в заведениях подобного типа — витрины с выставкой закусок, застекленные шкафы с набором бутылок. Ашот устроил своих гостей за столиком в углу, сам направился к стойке.

— Тетя Маша!

В этой интонации, усвоенной завсегдатаями, угадывалась та степень отношений между клиентом и буфетчицей, когда основа — взаимная заинтересованность. Это как пароль.

Буфетчица вынырнула откуда-то из-за занавесок. Она была грузна и словоохотлива.

— А-а! Ашотик пожаловал. Чем прикажешь угостить?

Они обменялись, казалось бы, ничего не значащими словами, но к столу кавказец вернулся с бутылкой марочного муската, которого не было видно на витрине, с яблоками, виноградом, шоколадными конфетами. Сам же принес стаканы.

Разливал Ашот небрежно, не глядя на стаканы, но тем не менее не пролил ни капли. Молодой человек, ревниво следивший за этими манипуляциями, выразил свое одобрение словом «артист!» Ашот не расслышал льстивой реплики. Все его внимание было поглощено девушкой. Глазами-маслинами он уперся в ее лицо, поднял стакан.

— За нашу даму! За знакомство!

Девушка отвела глаза, разглядывая вино на свет. Губы ее дрогнули в усмешке.

— Можно и за знакомство. Вас звать Ашот? Ваше имя что-нибудь означает по вашему?

— Все означает. Силу, верность, любовь. А вас как родители назвали? Как-нибудь, наверное, очень красиво?

Девушка сделала небольшую паузу. Потом проговорила нехотя, будто расставаясь с какой-то тайной:

— Меня Никой зовут.

Кавказец поспешил выразить восторг:

— О! Имя богини! Прекрасное имя! Оно вам подходит. За это надо выпить. За вас!

Назвать Ашота интересным собеседником можно было лишь с большой натяжкой. Речь его состояла в основном из комплиментов, обращенных к Нике, и замысловатых тостов-здравиц в ее честь. Вскоре он, глянув на часы, встал.

— Сейчас я приведу человека, который вам нужен. Подождите немного.

Когда молодые люди остались одни, она спросила:

— Что ты на это скажешь?

Он налил себе вина, потом задал встречный вопрос:

— А ты?

— Как ты думаешь, надежный он человек?

Принятая доза настроила бородатого спутника Ники на критический лад. Глаза его блестели, движения стали резкими.

— Кто? Твой Ашот?

— Он больше твой, чем мой.

— Сожрет тебя вместе с твоей «Волгой» и не подавится. Колеса. Колеса только выплюнет, да твои золотые сережки с бусами. Бандит с большой дороги. Ему бы еще длинный кинжал, и тогда он сразу «рэзать» начнет.

— Я серьезно спрашиваю.