Дважды укушенная (ЛП)

Я не рассказала им все, что узнала о нем. Они едва ли позволили мне сказать хоть слово после того, как нашли меня вчера. Я тоже не уверена, что забочусь о Бишопе, но, может быть, они проскользнули в мой разум и услышали, что я думаю о нем сейчас, когда мы спарились и наша связь стала глубже. Хотя с тех пор, как они отвезли меня домой и в постель, я думала лишь о нескольких вещах.

— Это он виноват, что тебя похитили. — Эзра позволяет гневу выйти наружу, и я смотрю на Эрика, чтобы увидеть, что он тоже злится, только у него лучше получается держать это в себе.

— В тот день я не в первый раз встретила человека, который забрал меня. — Я взглянула между ними. — На самом деле, он предупреждал меня о вас двоих. Он сказал мне… — Мои слова отстают, потому что я не хочу говорить то, что он мне о них рассказывал. Я знаю в душе, что это невозможно. Я бы никогда не поверила, что руки этих людей сделают что-то подобное. Те же самые руки, которые поклонялись моему телу, не способны на то, в чем их обвинил Гордон.

Эрик положил палец мне под подбородок, заставив меня посмотреть на него.

— Ты можешь рассказать нам все, сладкая. Мы не будем злиться. Мы уверены, что ты испугалась, когда узнала, что в этом мире есть вампиры. Для кого-то было бы легко использовать этот страх против тебя.

Мои глаза встречаются с его, а потом смотрят на Эзру.

— Мне не было страшно, — признаю я. А должно было быть. Я пыталась это объяснить, потому что должна была убедиться, что никто не пострадал, но на самом деле я не могла остаться в стороне. Они призвали меня, и теперь я знаю, что это потому, что нам суждено было стать парой. — Я пришла найти вас двоих даже после того, как он сказал мне…

— Обо всех мертвых женщинах, — Эзра заканчивает за меня. Его челюсти сжимаются, и гнев снова вырывается из него. — Бишоп появится, если мы не поедем. Мы могли бы сделать это семейной беседой, потому что я не захочу говорить об этом снова, если мне не придется. Более того, я не хочу, чтобы наша пара была запятнана прошлым, которое никогда нас не отпускает.

Это не только гнев, это боль, которую я чувствую в нем. Я протягиваю руку Эзре, когда он подходит к двери и хватаю его за руку. Мне нужно дотронуться до него, и я знаю, что от этого ему станет легче. Он мгновенно останавливается, и это удивительно, на самом деле чувствовать его спокойствие под моей рукой.

— Ничто в вас двоих никогда не запятнает меня. Мне нужно, чтобы вы это поняли. У нас будет долгая жизнь вместе. — Я дарю ему улыбку, которая заставляет его расслабиться ещё больше. Эрик движется позади меня, обхватывая руку вокруг моей талии. Его подбородок щекочет мою макушку. — Неважно, что будет дальше, пока мы вместе. Я люблю вас обоих и мы пройдем через это, — заканиваю я. Эзра двигается, заманивая меня в ловушку между ними.

— Мы тоже любим тебя. И мы всегда будем вместе. — Он наклоняется и целует меня, ясно выражаясь. Ему не нужно было делать это, потому что я на одной волне, но, если он захочет сделать свою альфа-штуку, я позволю ему и буду наслаждаться каждой секундой.

— Давай сделаем это, — говорит он, когда отрывает свой рот от моего и берет меня за руку. Эрик подмигивает мне с молчаливой благодарностью за то, что ты привёл Эзру обратно. Впервые я не чувствую, что у них двоих есть свой собственный молчаливый разговор. Я теперь часть этого.

Когда Эзра начинает выводить нас за дверь спальни, я тяну его за руку, останавливая.

— Если я когда-нибудь захочу уехать…

— Ты никогда не покидаешь нас, — говорят они оба, так как хватка на моих руках, становится крепче.

— Если ты позволишь мне закончить, — я смеюсь перед тем, как стать серьезной. Мне нужны ответы. — Если я когда-нибудь захочу уехать отсюда и уехать куда-нибудь втроем, мы сделаем это?

— Мы бы задались вопросом, почему, конечно, потому что если ты несчастна, то и мы несчастны. Если отъезд — это то, что мы должны сделать для тебя, то мы это сделаем, — без колебаний говорит Эрик. Эзра кивает в знак согласия.

— Но ваша семья, — напоминаю им обоим. Может, они и не кровные, но они родня.

— Они наша семья, но мы также узнали в нашей жизни, что твоя семья — это то, кем ты её создаешь. Это не обязательно должно быть тем, с кем ты родился. — Я понимаю в тот момент что у них не было детства, наполненного счастьем.

Пока я, возможно, была странным ребенком, выросшим в морге вместе с дедушкой, за мной ухаживали и любили. Мне грустно думать о том, как я тосковала по родителям, которых у меня никогда не было, а они хотели бы никогда не встречаться со своими. Может быть, иногда действительно лучше выбрать себе семью. Без моего дедушки у меня бы её не было до сих пор.