Дважды в одну реку

Пройдя по чистенькому коридору и мельком заглянув в небольшую кухню, на которой тоже все блестело чистотой, Сергей преисполнился хороших предчувствий – в таком месте просто обязана жить достойная женщина. Не сама же артритная бабуля здесь убирается? Возможно, мать Алисы совершила по молодости ошибку, наверняка теперь раскаивается, тоскует по доченьке. Счастливые люди так свои жилища не вылизывают…

Сергей не успел додумать, резко остановившись на пороге светлой гостиной, куда он проследовал за хозяйкой. Небольшое пространство было густо уставлено портретами симпатичной молодой девушки, запечатленной в разную пору жизни. Розовощекий младенец в разнообразных ракурсах, гордая первоклашка, симпатичный подросток и молодая женщина в положении с грустью смотрели на невидимого фотографа. Все портреты были перетянуты черной траурной лентой.

Слова застряли в горле, он перевел взгляд на старушку. Та, мелко тряся головой, пояснила:

– Вот Милена. Что вы хотели? Я ей передам, доченька часто приходит ко мне по ночам.

Доченька? Сергей почувствовал настоятельную потребность присесть. Внимательно и немного бесцеремонно впился взглядом в лицо женщины.

– Вы думали, я ее бабушка? – хихикнула та и снова мелко затряслась, словно замерзшая собачонка.

– Нет-нет, что вы, – настолько фальшиво возразил Сергей, что женщина остановила его взглядом.

– Чаю будете? – поджав губы, поинтересовалась она.

– Спасибо, знаете, я, пожалуй, пойду. – Воздух в чистой квартирке стал затхлым, а унылый сентябрьский дождь показался чуть ли не освежающим водопадом.

Идея с возвращением Алисы в родную семью накрылась медным тазом. Ему надо думать, как быть дальше. О том, чтобы возвращать ребенка больной бабушке, и речи быть не могло.

– А что вы хотели, молодой человек, зачем пришли? – вдруг зачастила бабушка, впрочем, какая она бабушка? Она всего лет на десять старше их с Региной. Просто ужасно выглядит. – Знаете, ко мне так давно никто не приходил, что я любому рада, с удовольствием выпью с вами чай. Пожалуйста, не уезжайте вот так сразу. Вы что, знали Миленочку?

Сергей, уже готовый убежать из этой серости и раствориться в дожде, внезапно остановился. Задумался. Куда он торопится, в конце концов? К Снежане, становящейся все более навязчивой? К Регине, которая с ним даже не разговаривает? Сидит в своем дурацком домике и не вылезает из социальных сетей. К сыну, которому он уже не очень интересен? К мелкой гопнице Алисе?

– Знаете, не откажусь от чашечки, – кивнул он и проследовал на кухню. Вслед за ним засеменила хозяйка.

* * *

– Коллагеновая недостаточность и артроз кистей рук, – пояснила Мария (настояла, что отчества не нужно, они почти ровесники). – Никто не виноват. Просто мой папа работал на Байконуре, возможно, в этом причина. Я рано поняла, что выгляжу не так, как мои сверстники. В двадцать лет мне сорок пять давали. Мама сверлила – действуй, пока совсем старухой не стала. Вот я и родила Миленочку, знаете, даже и не помню, как его звали, на дискотеке познакомились. С Миленочкой природа решила все компенсировать. Все, что не додала мне, дала ей. Красавица она была, танцами занималась, чемпионка края!

В голосе Марии звучали такая гордость и любовь, что Сергей почувствовал, что задыхается. В голову немедленно полезли мысли, которых он всегда старательно избегал. О справедливости бытия, о том, почему одним все, а другим ничего. Почему Регинке, такой холодной и равнодушной, досталась в общем-то хорошая семья в лице его и Тима, а у этой Марии, которая была переполненным любовью сосудом, не осталось ничего, даже кошки.

– Я убираюсь целыми днями, у меня на это уходит больше времени и сил, чем у других. Впрочем, куда мне их еще тратить. – Мария поставила перед Сергеем старые чашки, напомнившие о детстве: красные, в крупный горох. Ароматное варенье в пиале, дешевое печенье.

– Вы угощайтесь, я вас, наверное, совсем заболтала.

– Скажите, – набравшись смелости, все-таки решился Сергей. – А что случилось… с Миленой?

– Вы так и не представились, кто вы? Знаете, я ведь юрист по образованию, пока инвалидность не получила, в милиции, или как сейчас говорят, в полиции работала, – Мария цепко ощупала красивое лицо сидящего перед ней мужчины стальным взглядом. Этот взгляд был единственным, что осталось от нее прежней.

– Я… – Сергей запнулся, а затем решился – что скрывать? – Так получилось, что мы с женой удочерили вашу внучку.

Повисшая пауза была такой густоты, что ее можно было потрогать руками. На краткий миг Сергей подумал, что Мария сейчас превратится в потустороннее существо и сожрет его. Или же просто выкинет за двери. Если бы глаза умели метать молнии, они бы его прожгли. Женщина переполнилась яростью и собиралась выплюнуть что-то резкое и уничижительное, но вдруг сникла, скрючилась, стала меньше ростом. Хотя казалось, что это невозможно. Ее измученное болезнью тельце и так напоминало куст лещины Конторты.

– О господи, – только и сумела выдавить Мария, а потом расплакалась.