Дважды в одну реку

– Я вижу, встреча с Региной удалась, – мать сразу же приступила к главному. Она честно пыталась говорить легким тоном, но звучала словно человек, в которого вогнали осиновый кол.

– Нет, – покачал головой Митя и поморщился: воспоминания были неприятными.

Он как идиот просидел в одиночестве до закрытия ресторана, а потом еще изводил персонал дурацкими просьбами выпить с ним, чтобы он не пил в одиночестве. Как будто у людей дел других нет, они не устали и не хотят домой.

– В смысле? – Екатерина Антоновна, которая все это время помешивала свою традиционную утреннюю овсянку на воде, остановилась и повернулась к сыну. На секунду захотелось зажмуриться – выглядел тот хуже некуда. Обрюзгший, потолстевший и отчаянно несчастный.

– В прямом смысле, мама. Регина не пришла.

– Как не пришла, она ведь… – Екатерина Антоновна резко опомнилась и вернулась к каше, ругая себя последними словами и надеясь, что сын ничего не заметит. Но тот заметил.

– Она ведь что, мама? – голос звучал нехорошо, словно Митя наконец-то сейчас решится и обвинит ее в своей неудавшейся жизни.

– Ничего, извини, это я уже заговариваюсь.

Митя неожиданно проворно поднялся со стула, подошел к матери и резким жестом отобрал у нее ложку, которой она ожесточенно мешала овсянку.

– Мама, не ври мне. Ты с ней встречалась? – как-то зло потребовал Митя. На глаза Екатерины Антоновны набежали слезы.

– Да, да, я с ней встречалась! – жалобно выкрикнула она и уставилась сыну прямо в глаза. – Встречалась. Я извинилась перед ней за все и попросила встретиться с тобой!

– Ты сделала что? – опешил Митя, кидая дурацкую ложку на стол и отступая на шаг назад.

– Я извинилась перед ней. Я давно должна была это сделать, ведь это я, по сути, во всем виновата. Я тогда не должна была лезть…

– Не должна! – Митя заорал так, что стены содрогнулись. – Ты не должна была лезть, мама, это была моя жизнь и ее, мы бы без тебя разобрались! Но ты влезла и продолжаешь лезть сейчас. Ты что, не понимаешь, что ты все разрушила? И продолжаешь это делать!

– Митенька, но ведь я просто хотела, чтобы ты был счастлив! – с отчаянием воскликнула Екатерина Антоновна, но сын ее уже не слышал.

Он развернулся и резко направился к выходу, стараясь игнорировать материнские рыдания. В последний момент остановился, схватил с тумбочки кошелек и ключи. Да, глупо винить во всем мать. Он ведь уже взрослый мальчик. Если бы захотел, то сам бы отыскал Регину намного раньше и поговорил с ней.

Оправдывать себя не хотелось. Да и мать тоже. Поэтому Митя просто вышел на улицу и громко хлопнул дверью.

* * *

Матвея он увидел издалека. Тот стоял возле небольшой группки детей, окруживших одного мальчика. Вначале Митя испугался, что мальчика обижают, и даже ускорил шаг, чтобы прекратить безобразие. Но вскоре понял, что мальчик плачет, а другие просто пытаются его утешить.

– В полицию надо. – Деловитый басок сына Митя услышал издалека. – Заявление написать.

– У меня не примут, папа должен, – мальчик качал головой и отчаянно боролся со слезами, льющимися по щекам.

– Давай, может, объявления напечатаем и везде развесим? – предложила рослая девочка, выглядящая намного старше своего возраста.

– И в Сети надо флешмоб замутить, – предложила другая, худенькая и незаметная.

Прозвенел звонок, но дети, казалось, его не услышали. Митя остановился, думая, вмешаться ему или нет. В отличие от матери, он никогда не лез к сыну или его друзьям с нравоучениями. Но, похоже, плачущий мальчик нуждался в помощи.

– Да, в Сети надо, твою же маму многие знают, – снова забасил Матвей, а Митя все-таки приблизился к детям и, борясь с головной болью, поинтересовался:

– Молодежь, помощь нужна?

Все резко обернулись к нему. Мите на секунду показалось, что сын поморщился при его виде. Да нет же, быть такого не может, он нагнетает.

Заплаканный мальчик, стоявший в центре небольшой группы, качнул головой. Он изо всех сил старался держаться, но было видно, что ему отчаянно хочется убежать домой и спрятаться под маминой юбкой. Подростки, как бы они ни старались выглядеть взрослыми, все равно еще дети.

– У него мама пропала, – пояснила худенькая девочка.

– Так надо в полицию, – пробормотал простую истину Митя.

– Его папа не хочет заявлять, они с мамой поссорились, – простодушно пояснила та, что постарше.

– А я говорю – в Сети надо флешмоб мутить! Она же блогер, об этом сразу напишут. И папе придется писать заявление, – снова схватилась за свое та, что помельче.

При слове «блогер» у Мити екнуло сердце. А когда заплаканный мальчик поднял на него синие глаза, окруженные двойным рядом ресниц, ему все сразу стало ясно.

– Твою маму зовут Регина? – чужим голосом поинтересовался Митя.

Мальчик кивнул. Хотелось одновременно и плакать, и смеяться. Она не пришла, потому что с ней что-то случилось. Но что с ней могло случиться именно в тот момент, когда она собиралась к нему на встречу?

Мысли разбегались, Митя не мог собрать их воедино.

– Ты что, ее знаешь? – донесся откуда-то издалека голос сына.