Дважды в одну реку (СИ)

— Дашка, ты не думай, что я хочу испортить этот вечер или думаю, что для тебя это важно, но лучше скажу, тем более, если и не я, то все равно найдется тот, кто скажет.

— В чем дело, Лен? — спросила удивленная Даша.

— Ты знаешь что-нибудь про Звенигородцева?

— Нет, а что я должна знать про него? Также порхает и осчастливливает всех подряд? — усмехнулась Даша.

— Ну, думаю, что порханием его нынешнюю жизнь не назовешь, — ответила Лена, она всегда недолюбливала Максима — великую дашину любовь периода учебы в Университете.

— Да, а что такое? — Даша старалась убедить себя, что ей все равно, но это было не так-то просто.

— В середине 2008 компания его отца была крупнейшим застройщиком в городе, они одновременно строили более 25 жилых домов и еще что-то для города: больницу, несколько школ.

— Лен, да я более-менее представляю себе благосостояние семьи Звенигородцевых, — прервала ее Даша, которой не хотелось ни слова слышать ни про Максима, ни про его родителей.

— Так вот, теперь никакого благосостояния нет. В кризис все замерло, почти все компании холдинга заявили о банкротстве. Обманутых дольщиков — несколько тысяч. В отношении старшего Звенигородцева возбудили уголовное дело — надо же было устроить показательную порку. Пока шло следствие, он умер от инфаркта.

— Отец Макса умер? — воскликнула Даша. — Когда?

— В середине 2009 года, больше двух лет назад, — тихо ответила Лена.

— Он же был такой… такой здоровый, веселый, как же он мог умереть? — недоумевала Даша. — Он был Максу и отцом, и братом, и другом, всегда так поддерживал меня. Как же он мог умереть?

— Ох, Дашка. Но это еще не все. Процессы, которые шли вокруг Звенигородцевых, было не остановить — банки обратили взыскание на все, до чего смогли дотянуться. Я-то хорошо это знаю, потому что тогда работала в Сбербанке, а он был крупнейшим кредитором строительного холдинга. Арестовали и продали с торгов не только имущество компаний, но и почти все личное имущество. Вроде бы остались какие-то трасты в оффшорах и квартира Макса, а все остальное ушло, почти с молотка.

— И дом родителей в парке? — спросила Даша. Трехэтажный особняк на берегу Дона и на территории старейшего парка в городе был гордостью семьи.

— Дом тоже. Знаешь, в области в то время как раз власть сменилась, в общем, пока мадам Звенигородцева нашла подходы к новой власти — было поздно. Область, конечно, сменила гнев на милость, дома достраивают на деньги области и на новые кредиты. И, знаешь, кто руководит строительной компанией теперь?

— Кто? — спросила Даша, она была раздавлена услышанным. Да, она выкинула Максима и из головы, и из жизни, но слышать о несчастьях, постигших его семью, было тяжело.

— Максим.

— Что Максим? — не поняла Даша.

— Руководит строительной компанией Максим. Это было условие, на котором Звенигородцева стояла до последнего.

— Максим — руководитель строительной компании. Бред какой-то! — не скрывала своего удивления Даша. — Да ему плохо делалось, стоило отцу заговорить о стройке. Он же не мечтал дальше тепленького места в банке, чтобы можно было только бумажки перекладывать и точка.

— Ты бы видела его теперь. Он со строек не вылезает, серьезно. В каком-то интервью местной газете заявил, что осознает свою ответственность и спать не может, пока бедные дольщики не въедут в свои квартиры.

— Да ладно! — не поверила Даша. — Хотя, Лен, знаешь, но должен же он был когда-то измениться. Жалко только, что должны были произойти такие события.

— Да уж, — Лена хотя и не любила Звенигородцева, но о смерти его отца можно было только сожалеть. — Ну а насчет его личной жизни, Макс женился во второй раз, и у него родилась дочь полгода назад.

— Здорово, я рада за него, — проговорила Даша. — Думаю, из него, наконец, получился нормальный отец и муж.

— Ну это вряд ли, — протянула Лена, внимательно всматриваясь в Дашино лицо, та не выглядела расстроенной, неужели, наконец, излечилась от своей несчастной влюбленности в Максима.

А Даша не видела ничего перед собой — Макс опять женат, у него есть ребенок, он потерял отца и возглавил компанию, и все это без нее… а ведь когда-то они мечтали, что все будут делать вместе, или она одна мечтала об этом?..

Утро редко бывает добрым — это Максим уяснил давно, вот и сегодня начало нового дня не предвещало ничего хоть сколько-нибудь хорошего. Яркие солнечные лучи пробивались через неплотно задвинутые шторы, раздражая его бедную голову, все тело болело — он опять уснул на узком и коротком диване в своем кабинете. В воздухе висел тяжелый запах виски и сигарет, где-то в глубине большой квартиры работал телевизор и плакал ребенок. Все как всегда — субботнее утро семейного человека. Максим устало поплелся в ванную.

Он уже стоял под ледяными струями живительного душа, постепенно обретая человеческий облик, и вдруг вспомнил вчерашний разговор с Вовкой и слова о том, что Даша вернулась. Усталость, недовольство и, чего уж греха таить, похмелье, исчезли в один момент. Даша вернулась! — интересно, какая она теперь?