Дважды венчанные

Развращенный молодой лорд, уже растративший и прокутивший два состояния, выудил у юной жены все ее средства.

— Не волнуйтесь, Хьюберт, — успокаивал его маркиз, — у Терезы есть два очень свирепых сторожевых пса — в моем и вашем лице!

Сэр Хьюберт улыбнулся.

Но вместе с тем тревога не покидала его.

А Тереза ожидала своего первого сезона с волнением маленькой девочки, которую обещали повести на пантомиму.

— Это будет чудо как интересно, не правда ли, Руфус? — делилась она своими чувствами со спаниелем. — Но ты будешь считать дни до нашего возвращения в Глоубал-Холп, и я почти уверена в твоей правоте: там будет гораздо приятнее, чем в Лондоне со всеми этими переодеваниями и танцами на отполированном паркете.

Но она тут же вспомнила, как заботится о ней отец и хлопочет ради ее успеха. Надо это ценить.

Сэр Хьюберт попросил дочь составить список девушек, с которыми она училась в пансионе, и добавить к этому списку своих друзей, чьи имена он мог упустить.

Когда Тереза взглянула на составленный ею список, она с удивлением обнаружила в нем небольшое количество имен.

Приезжая в Глоубал-Холл, она все свое время проводила с отцом.

Общение с ним настолько увлекало ее, что она и в самом деле обращала мало внимания на мужчин, с которыми ей доводилось встречаться.

Она могла понять, почему ее мать обожала ее отца.

Где бы они ни оказывались, он всегда выделялся среди окружающих, и все прислушивались только к нему.

Наконец карета подъехала к дому на Беркли-сквер, где сэр Хьюберт уже ожидал дочь.

Она обняла его.

— Я дома, папа! Я дома! И теперь нам никогда больше не придется расставаться!

— Я рад тебя видеть, дорогая моя!

— Мне так много надо рассказать тебе, — улыбнулась Тереза, — и похвастаться своими наградами!

На отца это явно произвело впечатление.

Она продолжала хвалиться своими успехами по дороге в гостиную.

— О, у тебя две новые картины! — вдруг прервала себя Тереза. — Мне нравится вон та, над камином.

— Я был уверен, что ты ее оценишь, — сказал отец. — А в моем кабинете есть Джордж Стаббс, тебе должно понравиться.

— Я хочу увидеть все и подробно узнать, почему вы купили именно то или иное произведение и сколько они стоят, — заявила Тереза.

Она раскинула руки и воскликнула:

— О папа, как замечательно оказаться дома! Знать, что мне не надо возвращаться в пансион и я могу быть с тобой все время.

Она чуть-чуть помолчала и добавила:

— Если б я была твоим сыном, ты бы сейчас же начал приобщать меня к работе и позволил помогать тебе. Но мне-то не важно, юноша я или девушка, это именно то, чем я хочу заниматься!

— Дружочек. — рассмеялся сэр Хьюберт, — ты станешь самой красивой девушкой сезона.

Тереза пыталась протестовать.

— Ты хочешь сказать, будто все вокруг станут глазеть на меня, а своих ровесниц я буду сильно раздражать? Я была бы намного счастливее, папа, работая с тобой.

— Я упорно трудился все эти годы, — возразил сэр Хьюберт, — чтобы твоя мама имела все, что пожелает, а когда я потерял ее, то стал работать только ради тебя.

В его голосе зазвучали теплые, грустные, проникновенные ноты, когда он заговорил о жене.

Тереза знала, какую боль причинили ему воспоминания.

— Мне хочется, чтобы ты носила самые красивые наряды, ездила верхом на лучших лошадях, короче говоря, ни в чем не испытывала нужды.

— Папа, голубчик, я ожидала от тебя именно этих слов! — ответила Тереза. — Но ты кое о чем позабыл.

— О чем же?

— Когда у вас с мамой родилась я, от нее я унаследовала внешность, а от тебя твой склад ума.

Сэр Хьюберт удивленно посмотрел на дочь.

— Мой склад ума? — задумчиво переспросил он.

— Конечно, это твоя заслуга, — кивнула Тереза. — Там, в пансионе, все говорили сначала за моей спиной, а потом и открыто мне в лицо, будто у меня мужской склад ума. И вы не станете спорить, что это ваша вина, сэр!

Сэр Хьюберт захохотал.

— В жизни мне ставили в вину многое, но впервые меня обвиняют в том, что я родил слишком умного ребенка!

— Видишь ли, папа, у меня есть одна проблема: я невыносимо скучаю, если передо мной стоит слишком легкая задача. Мне надо добиваться поставленной цели. Я хочу бороться, как и ты в свое время, за право обладания желаемым.

— Ты изумляешь меня! Боюсь, моя дорогая дочурка, я никогда раньше ни о чем подобном не задумывался.

— Пусть, но ты только вообрази, как было бы здорово, если б я могла помогать тебе во всем: управлять твоей флотилией, заключать сделки, посещать незнакомые страны, предлагать разумные нововведения. Обещаю быть столь же полезной тебе, как любой молодой человек, которого ты пожелал бы иметь в качестве своего помощника!

Сэр Хьюберт не отвечал, ибо в ее словах звучало нечто совсем неожиданное, переворачивающее традиционные представления.

На следующий день Тереза отправилась за покупками вместе с вдовствующей графиней.

А сэр Хьюберт, оставшись наедине с маркизом, поведал ему о вчерашнем разговоре с дочерью.