Две битвы

Флагман ФСМ-а, будто раскусив намерения противника, и накапливая энергию для протонно-ионного излучателя, снова использовал торпеды, которые сами устремлялись к цели по наведению ИИ, без необходимости маневрировать или вращать самим крейсером. 4-е тяжелые фотонные торпеды, как голодные собаки по команде «фас», понеслись к «Экскалибуру». Однако в отличии от «Жар-птицы» и «Фурии», тот даже не пытался сбивать их «пульсаром», высаживая и без того полупустые батареи. 5-ка легких «Стрижей» под управлением ИИ тут же вылетела на перехват вражеских боеголовок, и когда те вошли в зону поражения, успешно их ликвидировала своими излучателями. Понимая, что внимание «Манты» не так-то просто заполучить, капитан «Экскалибура» пошел на серьезный риск, направив свой крейсер на сближение. Тем временем, вместо того, чтоб попытаться поддержать пришедшего на помощь товарища, «Фурия» и «Жар-птица» спешно покидали «поле боя», разгоняя свои поврежденные суда до световой, чтобы уйти в ВК. Сам «Примул», кое-как совладав с роем, начал отдаляться, понимая, что следующий удар протонно-ионного излучателя может быть последним для него. Однако и «Манта» не дремала. Ее капитан, не долго думая, снова разрядил пушки Лоренца. Только в этот раз из 6-и орудий выстрелило лишь 4. 2 других озарились ярко белыми вспышками и каскадом искр, отключившись навсегда. Сказался удар цепного разряда «Примула» и пульсирующего излучателя «Экскалибура». Тем временем все 4 вольфрамовых снаряда поразили цель, угодив в центральную плоскость и вызвав, на этот раз, фатальные разрушения внутренней структуры флагмана Патруля. Цепочка яркий вспышек и всполохов окутала борт «Примула». Отстрелившийся с его кормовой части спасательный шаттл уносил с собой весь экипаж, включая самого Карлеона Фьюри прочь из системы Альхена. Не желая далее в одиночку сражаться с гораздо более тяжелым ударным крейсером «Экскалибур» совершил резкий разворот и, погасив инерционный ход корабля, так же отправился «на выход». «Манта» тем временем с оставшимся в строю сильно поврежденным «Скатом», наблюдали за огромным ярко-алым шаром окутавшим «Примул» и превратившим его в мириады мелких частиц, искр и пара. Это была первая, пусть ни разу не элегантная но, все же, победа нового революционного флота ФСМ.

Будучи у себя в номере в отеле на Альхоне, Мекелдоно пребывал в легком и приятном шоке от уведенного по холо-проектору. Наличие такого «крутого» адмирала у Федерации сильно удивило бывалого пилота, помнившего, как еще 3 суточных цикла тому тут набирали абы кого, просто чтоб умел хоть как-то рулить звездолетом. За окном послышались возгласы и ликования. Мекелдоно подошел, открыл его и выглянул наружу. Прямо по улицам ходили невесть откуда взявшиеся горожане-альхонцы с воплями радости и свалившегося на головы «счастья». «Пойти что ли и мне погулять. Угроза миновала». Только сейчас Мекелдоно по-настоящему ощутил, как же все-таки хорошо, что он, сбежав от СОП-цев, вернулся сюда. Капитан быстро скинул халат, в котором до этого спал, натянул свой комбинезон с нашивками пилота транспортной гильдии и вышел из номера.

Аресты и суды, ожидаемые и не очень

Беатрикс находилась в палате в госпитале на Аламахе, когда без стука и просьбы войти, к ней явился высокий кареглазый, гладковыбритый с копной темных волос мужчина в комбинезоне Патруля с нашивками «СОП». Он вошел не один. С ним была ее командир Андромеда «Туман». Беат совсем недавно отключили от интенсива. Ее мелкое всего 158 см ростом тело было полностью восстановлено. Она могла свободно передвигаться по палате, и к ней вернулась память.

– Беатрикс Нели, я Кирилл Викенз. У меня ордер подписанный самим Форкманом Громовым на ваш арест.

Рыжеволосая Беат хлопала своими большими зелеными глазами пытаясь понять, что такое могло случиться, пока была без сознания. Она вопросительно посмотрела на Андру. Та дала знак Кириллу, чтоб позволил ей объясниться с подчинённой.

– Беат, вспомни операцию на Би-Проксиме. Ты должна была запустить «Эмбро» в крейсер класса «Манта», забравшись внутрь вдоль жерла. Помнишь?

– Да. Все так и было сделано, мэм – тут же ответила «Плазма».

– Пару дней тому тебя подключили к «Орфею». С тобой поработал специалист из спец-отдела, и он выдал заключение, что ты утаила плохое состояние дрона после перехода через сверхплотность.

– Андра! Мэм! Это не совсем так! Вы же сами знаете, что сны – это наши переживания, которые могут не иметь ничего общего с реальностью! – взволновано заговорила та.

– Беат, то, что внедренный тобою дрон был не в порядке, мы знаем уже и из других источников. Почему сразу не сообщила «Золе» о своем состоянии до начала основной фазы операции? – строго посмотрев, спросила «Туман».

Вместо ответа та, сидя на своей постели, опустила глаза и проговорила:

– Мэм, я не хотела собой срывать всю операцию. Я не знаю, что со мной случилось тогда, но меня действительно вырвало. И, да, я утаила это. Я виновата.

– Ну, а степень вины определит суд! – резко вмешался Кирилл.