Две человеческие судьбы, или Новый способ выйти в люди

— Стой! Давай кошелек и кричи: «Да здравствует Генрих Пятый!» — сказали они и прицелились.

Увы, добычей Маклу оказался Рипопетт, а добычей Рипопетта — Маклу.

— Как! Это ты!

— Это ты!

— Что ты теперь делаешь?

— Занялся защитой трона и алтаря.

— Я тоже. Я стал шуаном.

— У кого ты?

— У Дио. А ты?

— От себя работаю.

— Давай поцелуемся.

И действительно, они стали шуанами. В наше время это — отличное положение. Можно сказать, не хуже королевского, лучшего я не знаю. Однако недостаточно быть просто королем или просто шуаном. Нужно быть хорошим королем, нужно быть хорошим шуаном... нужно блистать на своем поприще. Но опять же, к несчастью, у Маклу не было призвания к своему делу; он убивал встречных и поперечных без толку и смысла; он убил даже многих, но так, как это сделал бы заурядный разбойник. Это было не то. И что же произошло? Его схватили и казнили по закону, несмотря на могущественную протекцию Рипопетта. Он кончил прозаически. Что же касается Рипопетта, о, это совсем другое дело. Рипопетту мало было убивать путников, чтобы присваивать их деньги и внушать им любовь к законной династии. Рипопетт пошел дальше, он нападал на дилижансы, поджигал, насиловал, поджаривал. Рипопетт всегда был честолюбив. Его имя наводило ужас не меньше, чем имя самого Дио; и наконец, чтобы избавиться от него, власть, которая не в силах была его схватить, завлекла его, обласкала, амнистировала и щедро наградила.

Вот и имей после этого, если хочешь выбиться в люди, неприхотливый вкус, кроткий нрав и бескорыстное сердце, как у несчастного Маклу!

Теперь Рипопетт счастлив; он занимает хорошее место, не знаю, какое именно, и хлопочет об ордене Почетного легиона.

Почем знать?

Ведь так начинался и славный род Монморанси[3].

«Карикатура», 26 января 1832 г.