Две головы лучше (сборник)

Губы маменьки коснулись Юлиной щеки. Юле показалось, что сейчас губы прилипнут. Она едва заметно поморщилась и испугалась, что эта недовольная гримаска не укрылась от глаз маменьки. Но, слава богу, пронесло – или маменька так привыкла скрывать истинные чувства под маской вечной радости?

– Доброе утро, мама…

– Тебе уже звонил Старцев.

Глаза маменьки стали задушевными и таинственными. Мол, понимаю, Юленька, дело молодое… Ага, только вот Старцев под стать фамилии… Фу! Мерзкий, лысый, толстый… А перед глазами – совсем другое лицо. Огромные глаза. Светлые волосы… Одна случайная встреча – и Юля вдруг перестала отдавать себе отчет в собственных поступках. Одна встреча – и Юля уже готова к бунту.

– Да?

Голос Юли звучал лениво, слова получались растянутыми, как «Дирол», пристывший к зубам.

– И чего он хотел?

Юля потянулась и села в кровати. На самом деле ей было абсолютно наплевать, чего хотел Старцев.

Конечно, если бы он захотел жениться на другой, она бы приветствовала это решение от всей души.

Но Старцев почему-то твердо вознамерился жениться на Юле.

А Юля не хочет за него замуж, вот ведь незадача…

Юля хочет совсем другого в этой жизни.

Снова в памяти возникла долговязая фигура. Парень, шлепающий босиком по лужам. «Вам куда?» – спрашивает Юля, останавливая машину. «Если бы я это знал…» Юля смеется и распахивает дверцу. «Садитесь». – «Но…» Он смотрит на нее своими глазищами, и Юля почему-то говорит: «Я тоже не знаю, куда мне надо. Может быть, поймем это вместе?»

В глубине души Юля трепещет. Она слышит возмущенный голос маменьки: «ЮЛЯ! ЧТО ТЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ?»

Но чертенок внутри уже показывает маменьке острый язычок.

Парень смотрит на нее, усмехается. Юля вдруг начинает понимать, что он вряд ли с ней поедет. Ему это не нужно. Но она улыбается.

И он садится в машину, наверное, потому что Юля улыбается.

– Человек, приходящий во время дождя, приносит счастье…

– Что?

Юля очнулась. Кажется, эти слова слетели с губ помимо воли. Маменька стояла, недоуменно рассматривая дочь, – в глазах Юли сверкнула искорка неведомого.

– Да так. Вчера прочла это в каком-то журнале, и запомнилось…

Маменька сделала вид, что верит ей. Хотя Юля не сомневалась – стоит ей уйти, маменька перероет все журналы. «Ну и черт с тобой, – беспечно подумала Юля. – Хоть этим себя займешь…» – Я встаю, – предупредила она мать.

– Кофе уже готов. И скоро должен перезвонить Старцев…

Маменька вынесла свое дородное тело из комнаты.

«Надо было уйти пораньше», – подумала Юля, встав с кровати.

* * *

Звонок в дверь раздался как раз в тот момент, когда я была уже абсолютно готова.

– Потрясающе, – восхитилась я его пунктуальностью.

– Ты о чем? – поинтересовалась мама.

– Не «о чем», а «о ком», – поправила я ее, открывая дверь.

На пороге высилась его долговязая фигура, а в руке он держал букетик фиалок.

Черт его знает, где он их раздобыл и откуда он знал, что моя мама помешана на фиалках.

– Доброе утро, – улыбнулся он так, что у меня тут же появилась уверенность, что сегодняшнее утро действительно будет таковым. – Это вам…

Он протянул букетик онемевшей от восторга маме и поинтересовался, готова ли я.

– Конечно, – кивнула я, удивленная тем, что почему-то завидую собственной мамашке, хотя раньше я недолюбливала все эти «цветоподношения»… На мой взгляд, цветы, как и все живое, созданное господом, должны расти, дышать и жить.

– Тогда пойдем?

– А кофе? – пролепетала мамочка, рассматривая Фримена с плохо скрытым восхищением. – Вы разве не выпьете кофе?

Я уже приготовилась сообщить, что мы ужасно спешим, но он опередил меня.

– Вечером, – пообещал он, причем с такой физиономией, что сердце любой женщины не замедлило бы раскрыться ему навстречу, свято поверив любому, даже менее реальному обещанию, чем выпить кофе вечерком.

– Жаль, – вздохнула моя мама.

Кажется, она собиралась немедленно превратиться во влюбленную девочку-подростка… Ее надо было спасать, поэтому я подхватила «духовную собаку» под локоть и вытащила на улицу.

– Ну? – поинтересовалась я там. – И какие же мистические озарения посетили тебя ночью?

Он воззрился на меня с искренним недоумением.

– Ночью я спал вообще-то, – сказал он.

– Значит, во сне, – насмешливо продолжала я. – Тебе приснился сон восьмилетней давности… Там тебе популярно объяснили, что на этом грязном, замусоренном пляже произошло, так ведь?

– Мне приснилась одна девушка, – мечтательно улыбнулся он.

– И это была я…

– Почему ты? – удивился он. – Нет, это была совсем другая девушка…

– Ты бестактен, – грустно сказала я. – Между прочим, твоя персона мозолила мои духовные очи всю ночь напролет… Мог бы проявить ответную любезность и сообщить, что тоже ко мне неравнодушен.

– Хорошо, в следующий раз я так и сделаю…

Он оставался серьезен.

Нет, с ним опасно шутить, Александра! Этот тип, кажется, из тех рисковых ребят, которые воспринимают жизнь со всей возможной серьезностью!

– Так что ты имел мне сообщить?

– Я потом вернулся в эту забегаловку, – начал он. – Понимаешь, у меня почему-то не получается та картинка, которую мы себе нарисовали… Чего-то не хватает.