Две крепости

— Может быть, может быть, — пробормотал Горлум, — но нам нужно скорей идти к Перекрестку. Да, к Перекрестку. Да, хозяин, это и есть дорога к нему, да, да!

Красное зарево над Мордором угасло, спустились сумерки. С востока наползал не то дым, не то пар. Фродо и Сэм перекусили и теперь отдыхали, а Горлум не находил себе места: он ползал вокруг, обнюхивая кусты, бормотал без конца, а потом вдруг исчез.

— Опять промышляет, — зевнул Сэм и провалился в сон. Он снова был дома, в саду, и что-то разыскивал — вот только тяжелый мешок за спиной мешал. «Позаросло-то все как, — подумал он, заметив терновник и папоротник у ограды, — работенки будь здоров сколько! А я так устал». И тут он вспомнил, что ищет: «Трубка!» — и открыл глаза. «Вот дурень, — выругал он себя, — так она ж в мешке». Вдруг до него дошло, что табака все равно нет, а до дома сотни миль. Тогда он сел, окончательно проснувшись. Уже темно, зачем Фродо позволил ему спать до вечера?

— Который час? — спросил он.

— Около полудня, — ответил Фродо, — ты спал всего часа три. Просто становится все темнее и темнее.

— Гроза, что ли, собирается? — тревожно спросил Сэм. — Вот уж ни к чему сейчас, — он прислушался. — Что это? Гром или барабаны?

— Не знаю, — ответил Фродо, — я давно уже это слышу. Только не мог понять: под землей или в воздухе?

— А где Горлум? Не вернулся еще?

— Нет. Не видать и не слыхать.

— Вот уж от этой потери я бы не заплакал. Толку от него все равно мало, а без него куда спокойнее.

— Ты несправедлив к нему, — укорил Сэма Фродо. — Вспомни о Болотах… Я надеюсь, что с ним ничего не случилось.

— А я надеюсь, что он не сыграет с нами какую-нибудь шутку. А если он попадет в лапы… — Сэм прикусил язык, — словом, в другие лапы, попомните мое слово — у нас будут неприятности.

В этот момент снова раздался грохот, теперь громче и ближе прежнего, земля под ногами задрожала.

— Неприятности у нас и так уже есть, — испуганно проговорил Фродо. — Чем дальше, тем больше. Боюсь, наш путь подходит к концу.

— Может быть, — ответил Сэм, — но, пока живешь, надеешься, как говорил мой старик, и хочешь кушать. Может быть, съедите еще кусочек? А потом вздремнете…

Они не знали, сколько времени прошло в этом тусклом бесформенном сумраке. Сэм решил, что полдень уже миновал, но, сколько ни выглядывал из-под ветвей, видел только блеклый, лишенный теней мир, медленно погружавшийся в бесцветный мрак. Фродо дремал неспокойно, ворочался, что-то бормотал во сне. Пару раз Сэму почудилось, что он зовет Гэндальфа. Время словно остановилось. Вдруг позади раздалось громкое шипение, он обернулся и увидел Горлума. Тот стоял на четвереньках, и глаза его полыхали фосфорическим светом.

— Проснитесь, проснитесь! — шипел он. — Не терять времени! Уходить, уходить сейчас же! — он был очень испуган.

— Что за спешка? — нахмурился Сэм. — Еще рано. Время-то к обеду в тех приличных краях, где бывает обед.

— Чушшшь! — шипел Горлум. — До приличных мест далеко. Время мчится, да, бежит быстро, нельзя его терять. Вставай, хозяин, вставай! — он потянулся к Фродо. Вырванный из сна, хоббит внезапно сел и схватил Горлума за руку. Горлум вырвался и отскочил подальше.

— Не надо хватать, — шипел он, — надо спешить. Время уходит.

От него ничего нельзя было добиться. Где он был, в чем причина спешки — так и не выяснилось. Сэм был очень недоволен, но Фродо лишь вздохнул, увязывая котомку.

С большими предосторожностями Горлум повел их вниз по склону, стараясь держаться укрытий и перебегая открытые места на четвереньках. Но света было так мало, что вряд ли кто-нибудь мог увидеть хоббитов, закутанных в эльфийские плащи, а ходили они всегда бесшумно.

Так они шли почти час гуськом, в густом сумраке и полной тишине, изредка нарушаемой далекими раскатами грома. За спуском последовал очередной подъем по длинному неровному склону, где только Горлум мог находить нужное направление. Наконец впереди они заметили круг огромных, очень старых деревьев. Вблизи обнаружилось, что вершины у них обломаны или срезаны, словно ударом молнии, но мощные стволы и корни по-прежнему живы.

— Перекресток! — прошипел Горлум. Это было его первое слово с той минуты, как они покинули пещеру. — Нам туда.

Они пробежали по склону и внезапно увидели Южную Дорогу, исчезавшую в кольце гигантских деревьев.

— Другого пути нет, — шептал Горлум. — Никаких тропинок нет больше. Идем к развилку. Скорее и тише.

Они пробрались к дороге, осторожно, как лазутчики во вражьем стане, прошмыгнули по ней, затаив дыхание, прокрались между деревьями и очутились словно в зале без крыши. Могучие стволы стояли ровным кругом, как исполинская колоннада, из центра этого круга расходились четыре дороги. Дорога назад вела к Мораннону, та, что впереди, уходила к далеким южным землям, справа поднималась извилистая дорога из Осгилиата и уходила за Перекрестком на восток, исчезая во мгле, — это и была та дорога, по которой им предстояло идти.