Две луны

— Спасибо, спасибо, соколик… — пробормотала ошеломленная дама и медленно двинулась прочь.

Вот я красава!.. Предотвратил ограбление.

Вор приподнял голову. Выплюнул кровь и пару зубов.

Я ткнул ему носком ботинка в щеку:

— Ну что, скотина?.. Зарекаешься деньги с людей трясти?..

— З-з-за-рекаюсь… — всхлипнул Вор, тыльной стороной ладони размазывая по лицу кровь, грязь и слезы.

— Встать!.. — приказал я.

Вор нерешительно поднялся. Он горбился, как шимпанзе — и трусливо втягивал голову в плечи. Болтающиеся, точно плети, руки Вора — свешивались чуть ли не до земли.

— В глаза!.. Посмотри мне в глаза!.. — велел я.

Сгорбленный Вор посмотрел мне в лицо снизу вверх. Трус часто моргал. У него дергалась щека.

— Слушай внимательно и заруби себе на носу, — жестко сказал я. — Ты больше не будешь сшибать с людей деньги. Ни в колледже, ни в подворотне. Отныне ты будешь тише воды и ниже травы. А если тебе не хватает червонцев — устройся человеком-бутербродом рекламировать пиццу. Понял?..

— П-понял… — хлюпнул носом Вор.

— А если, — чеканя слова, продолжил я, — ты еще хоть кого-то тронешь своим жирным пальцем — я непременно об этом узнаю. И сниму с тебя шкуру — как с ягненка на мясокомбинате.

— Й-я обещаю… — промямлил Вор, — никого не обижать…

— Конечно обещаешь — чтобы я не размозжил твою тупую башку!.. — бросил я. — А теперь вали — пока я добрый.

Вор — облезлая лисица на полусогнутых лапках — пустился наутек. Я напоследок отвесил мерзавцу коленом под зад.

Вор — охая и сморкаясь — скрылся. А я еще долго стоял посреди сквера — с шумами в голове.

Что это сейчас было?..

Какое-то невероятное чутье привело меня в сквер в южном округе мегаполиса. Ни в какой другой из множества городских скверов. И я защитил пожилую женщину от Вора.

Хулиган — столько раз вымогавший у меня червонцы — всегда внушал мне страх. Но не сегодня. Сегодня — увидев Вора — я почувствовал, что свободен от оков ужаса перед своим давним обидчиком. Наоборот: это Вор перетрусил, как петушок — которому выдрали перья из хвоста.

Я снова ощутил себя героем сказки. Но не Ала ад-Дином — а могучим Рустамом, повергнувшим злобного чудовищного дэва. Меня действительно переполняли богатырские сила и бесстрашие. Подумать только: я уложил амбала Вора одним ударом!..

Я потер ладонью о ладонь. Можно отправляться домой.

Я добрался до студии до возращения Тии и Бхайми. Успел выпить пару стаканов лимонного чаю — и заесть печенькой.

Девушки явились — как всегда — веселыми и смеющимися.

— Дорогой, мы дома-а!..

Тия чмокнула меня в левую, а Бхайми — в правую щеку. Красавицы принялись выгружать из сумок на стол «гостинцы». Копченую колбасу. Соленую рыбу. По пакету ананасового и виноградного соку. Финики…

В этот вечер мы пировали, шутили и разгадывали шарады еще беззаботнее, чем всегда. Я чувствовал себя настоящим героем — который после победы над чудовищем наслаждается обществом красавиц.

Я подумал: а не рассказать ли Тие и Бхайми о моем сегодняшнем приключении?.. Но мысленно махнул рукой. Зачем девушкам — нежным, как цветы сирени — слушать о каком-то грязном Воре, которому я выбил два зуба?..

Я и красавицы сыграли в шахматы и шашки, собрали паззлы, попередвигали конические фишки в настольной «бродилке». А потом от души занялись любовью на широкой — совсем не скрипучей — кровати.

Скажу без хвастовства: в этот раз я превзошел самого себя. Бхайми и Тия стояли на четвереньках — а я таранил сзади то одну, то вторую красавицу. Девушки только протяжно стонали и просили меня продолжать.

А потом мы в обнимку завалились спать. До самого утра я не видел снов — и проснулся освеженным. Тия и Бхайми уже наливали кофе в фарфоровые чашки…

6. Новый Рустам

Я так и не рассказал девушкам о своей расправе над Вором. Меня не покидало стойкое чувство: на избиении Вора мои подвиги не закончились. О, я не Камар аз-Заман из «Тысяча одной ночи» — вкушающий плоды счастья просто так, за красивые глазки. Нет!.. Во мне проснулся борец со злом Рустам. Я ждал, когда мистическое чутье снова приведет меня на улицу или в сквер, где я дам бой очередному врагу добра и справедливости.

Пожаловало лето.

Бирюзовое небо жарко сияло. Деревца оделись в ярко-зеленую листву. Вразвалочку рыскающие черно-белые, серые и трехцветные котяры казались еще более пушистыми, неповоротливыми и упитанными, чем были в мае. На лавках горбились сухонькие старушки в пестрых платках — вязали из шерсти носки, смотрели на поедающих соринки воробьев, обсуждали внуков.

Я, Тия и Бхайми усвоили новую привычку: перед ужином часок гулять. Мы бродили по аллеям, держась за руки: слева — Бхайми, в середине — я, справа — Тия. Бабушки со скамеек удивленно пялили на нас глаза.

То девушки резвились, как газели. Убегали, прятались за деревьями. А я ловил, ловил моих кудесниц.

На озере мы кормили хлебными крошками уток. Тию и Бхайми забавляло, как водоплавающая братия — поднимая тучи брызг, хлопая крыльями и вытягивая шеи — кидается за добычей.