Две луны (СИ)

Через день все же удалось пойти в пещеру. Профессор выполнил свое обещание, и Петр с товарищами щеголяли в отличных бахилах-фонариках, крепящихся тонкими лентами кожи и снизу, и сверху. И ногам стало теплее и от острых камней ниже колена теперь была хоть какая-то защита. — Умная мысля приходит опосля. — емко выразился Игорь, надев обновку. — Я ведь зимой постоянно такое использовал, а здесь не догадался. Вот, что значит стать первобытным человеком. Все мысли о жратве и битве со зверьем.

— Молодец, профессор, светлая голова. — поддакнул Пастух. До завала они добрались за три часа. Шлось ходко, места были узнаваемы, да и сами подземные звуки не вызывали отторжения. Уже запомнили, где поставить руку или ногу в трудных местах, где требовалась акробатика. Сам завал немного расширили. Но после того, как небольшая груда камней оторвалась от глины и чуть не похоронила Игоря, решили больше не такого не делать. Пролезть можно, и нефиг в этом месте тоннель для метро рыть, опасная штука выходит. Глиняную галерею проходили долго и муторно, потратив на ее преодоление безумное количество времени и сил, пройдя метров 400 или 500. Она вывела в большой зал с высоким потолком, внизу которого шумела вода, вот только надо было спуститься туда метров на двадцать, протиснувшись сквозь огромные глыбы. Сняв с себя по несколько килограмм глины и малость передохнув, полезли вниз. Пришлось задействовать веревку, иначе вылезти обратно без нее не было никакой возможности. А так жалко было отрезать эти одиннадцать метров! Оказавшись у большого ручья, уже больше похожего на речку, Пастух сразу заявил, что не умеет плавать и полез по стене. Он достаточно ловко, прямо, как паук, цеплялся за выступающие неровности и вскоре удачно спрыгнул на полочку около лениво бурлящего потока. Петру хуже давалось лазанье по отвесной стене, оставалось только позавидовать ловкому сыну гор. Пройдя несколько метров, он грохнулся в воду и испуганно побарахтавшись в ней, присоединился к Пастуху.

— Классная водичка, генацвале? — засмеялся тот.

— Бодрящая, я бы сказал. Только теперь начну замерзать, если двигаться не будем.

— Мне пещера начинает нравиться. Здесь рулят ловкостью, а не силой. Но приятно бороться с трудностями. Кажется, я начинаю понимать всех этих туристов, которые мимо нашего коша проходили.

— Ну, не знаю. Вечно в глине или в воде, и выходишь наверх воняющий хуже козла.

— Зато здесь самый кайф, когда именно наверх выходишь. По-другому ощущаешь земные прелести, которые раньше воспринимались, как обыденность. Солнышко, птички поют. Красота! Во, Игорь пришел, Ежик тоже подтягивается. Ты один из нас упал, тренируйся!

— Тут каждый день и так тренируешься. Сейчас Игорек передохнет, ты его подожди и догоняйте меня. Я уже замерзаю после вынужденного купания, надо двигаться.

Но сильно вперед продвинуться не удалось. За поворотом речки их ждал другой завал, прохода в котором пока не было видно. Не судьба, подумал Петр и крикнул, что они возвращаются, обход завала попытаются найти в следующий раз.

Обратный путь на этот раз дался тяжеловато, слишком глубоко они уже забрались в пещеру и вышли оттуда только вечером. Остро встал вопрос о промежуточном месте для отдыха внизу. Надо было затащить вниз продукты, а вот как там обогреваться, ничего пока на ум не приходило. Почти стопроцентная влажность в пещере не позволяла туда забросить шкуры и оставлять, чтоб оборачиваться в них при отдыхе, а каждый раз таскать тяжелые шкуры в мешках было попросту невозможно. Дойдя до реки, уже устанешь, а ведь надо еще искать проход в завале, камни перетаскивать. Огонь тоже не разведешь, задохнешься от дыма. Одним словом, куда не глянь — везде капкан. Решили пока так обходиться, если завал пройдут, тогда и поразмыслят над этим. Надо точно прокачивать еще кого-нибудь, пускай на усиленные пайки зарабатывают.

Они сидели у костра, завернувшись в шкуры, потрепанные пещерой комбинезоны сушились на лиане поодаль. Пока их не было, прошел Зов, который на это раз прошел не совсем благополучно для Форта. Двое парней зазевались и ввалились в грот уже, когда все началось. Теперь они пластом валялись под шкурами, их все время тошнило и мучили головные боли. Остальные посматривали на них, гадая, насколько это серьезно и выкарабкаются ли они вообще. Даже кошки сейчас обходились без обычной для них возни и негромких порыкиваний, когда они находились в лагере. Так что этим вечером Форт выглядел достаточно уныло.