Две недели до Радоницы

Я хотел бы пригласить за трибуну второго свидетеля. Его знают в нашем крае как «Брат-сонце».

В зал входит человек в кольчуге, с изображением солнца на груди. Лицо его скрывает шлем с узкими прорезями для глаз.

БРАТ-СОНЦЕ:

Кланяйтесь брату-сонце!

ФАГАС (растерянно):

Думаю, это необязательно.

БРАТ-СОНЦЕ:

Кланяйтесь брату-сонце!

СТАРОСТА ПОДХАЛЫ (задумчиво):

Что у него с голосом?

СТАРОСТА ПАЛЕНИЦЫ:

Да, как будто старик говорит. Странно, я думал, там под доспехами молодой парень.

ФАГАС:

Свидетель, бросьте повторять одно и то же и перейдите к своему рассказу.

БРАТ-СОНЦЕ (указывает пальцем на Собепанка):

В Нагоре злодеям не место!

СОБЕПАНЕК:

Забавно. Ведь злодей здесь именно ты. Знаешь, что за последние несколько лет навредил моей фирме достаточно, так? Порча недвижимости, словесные оскорбления, недвусмысленные угрозы. Даже… (подбирает слова) использование нашей символики в непотребных целях. (Из-под шлема Брата-сонце доносится смешок) Я бы попросил Бориса арестовать тебя прямо здесь и сейчас, но он меня, конечно, не послушает.

БРАТ-СОНЦЕ:

Памятай про Чорно Сонце. Вы – не господаре для нагорцев!

ФАГАС (сердито):

Свидетель, что вы бросаетесь односложными лозунгами? Мы ждем вразумительной речи.

БРАТ-СОНЦЕ (воздевает руки к потолку):

Кланяйтесь брату-сонце!

ФАГАС:

Уффф, с меня хватит. Борис, что за балаган?

БОРИС:

А сейчас вы все сами поймете. Брат-сонце, я прошу тебя снять шлем. В этом зале тебе нечего скрывать.

Брат-сонце стаскивает с головы часть доспеха. Под ней обнаруживается взъерошенная голова подростка. Все ждут от него слов, но парень молчит.

ФАГАС:

Ну что же ты, Брат-сонце? Представься хоть.

АНДРЕЙ:

Простите, но он не может.

ФАГАС:

В каком смысле, не может?

АНДРЕЙ:

В буквальном. Этот человек – мой брат, Матей Бончик. Он немой с рождения. В младенчестве он пережил очень тяжелую болезнь и лишился возможности говорить.

СТАРОСТА ПАЛЕНИЦЫ:

Немой, говоришь? А как же он тогда эти лозунги выкрикивал?

Матей показывает присутствующим диктофон с соединенным с ним динамиком. Нажимает кнопку, и из динамика доносится: «Кланяйтесь брату-сонце!»

АНДРЕЙ:

Сначала я не узнал его, но теперь уверен – это голос моего дедушки Витольда.

СОБЕПАНЕК (в эмоциональном порыве):

Какой поворот событий! Да у нас тут семейство героев получается! Дедушка боролся с капиталистами-оккупантами, отец играл в смертельно опасную игру с националистами, а теперь его сын сражается с новым драконом края. (пристально смотрит на Матея) И подумать, что ты, Матей, строишь козни против меня. Однако как иронично распорядилась судьба!

АНДРЕЙ (непонимающе):

О чем это вы?

ФАГАС (стучит молотком):

Достаточно, толмач. Вы разъяснили нам личность свидетеля, прошу вас больше не говорить. Борис, учитывая… необычность свидетеля, как он будет давать показания?

БОРИС:

Он не может говорить, это верно. Однако именно это позволило Матею стать барыгой в ночном клубе Бойкова.

ФАГАС (ошарашенно):

Как-как ты сказал?

БОРИС:

Матей стал на время барыгой. Другими словами, распространял наркотики на вечеринках молодежи. Это была деятельность под прикрытием, конечно. Матей получал настоящие наркотики от распространителей и отдавал их мне, тогда как – для отвода глаз – распространял безвредное плацебо.

ФАГАС:

Тише-тише, Борис, не поспеваю. О каких наркотиках ты говоришь?

Борис протягивает перед собой маленький белый пузырек.

ФАГАС (всматривается):

Это еще что? Какое-то лекарство?

БОРИС:

(открывает пузырек и высыпает на ладонь маленькие белые таблетки) Это бурунданга, или скополамин, если по-научному. Галлюциногенное вещество, добываемое из цветов, растущих в Южной Америке. Кроме того, что вызывают обширные галлюцинации, эти таблетки полностью лишают человека воли. Служба госбезопасности Чехословакии использовала его, чтобы выбить признания из антисоветских диссидентов. Среди прочих эффектов – сонливость и временная амнезия. Очень удобно для внушения.

ФАГАС:

Я слышу об этом первый раз.

БОРИС: