Две недели (СИ)

— Кто ж осудит такого милого дедулю? — удивился старик. — За меня все бабы в округе горой встанут. Верно, Данек?

С такими словами он быстро приобнял девушку за талию и прижал к себе чуть крепче, чем позволяли приличия. Даня возмущенно вырвалась, и тут до Игоря дошло.

— Значит, ты становишься мальчиком, когда захочешь? — уточнил он. — И ты, козел, целовался с малолеткой?

Никто глазом моргнуть не успел, как Игорь повалил старика на пол и защелкнул на запястьях наручники.

— Мы с тобой в камере поговорим, — пообещал он сквозь зубы. — Вот там и будешь прикидываться, кем захочешь. Встать!

Он дернул старика за скованные запястья, заставив подняться на ноги, и толкнул на выход.

— Отпусти его, — негромко велел Богданов.

Жизнь Игоря ничему не научила. Богданов явно был сильнее, опытнее, и справиться с Игорем мог с закрытыми глазами, но справедливость была дороже.

— Не отпущу, — твердо решил Игорь. — Он извращенец, и место ему в тюрьме, с такими же отморозками.

— И где доказательства? — поинтересовался Богданов, в глазах которого мелькнуло насмешливое уважение.

— Ты хочешь из-за отсутствия доказательств отпустить педофила? — воскликнул Игорь. — Ну ты и сволочь.

— Наручники снял, — велел Богданов, пристально глядя на подчиненного.

Помедлив, Игорь молча расстегнул наручники и убрал их в карман.

— И что, оставить все как есть? — сквозь зубы проговорил он.

— Да, — отрезал Богданов.

Тут Олежек опять поменялся, обулся, накинул на плечи рубашку и подмигнул.

— Дядь Саш, ты не злись, — просительно затянул он, — я ж не со зла, и вот, починил все.

В ответ Богданов презрительно молчал, и Олежек всерьез испугался потерять столь впечатляющее знакомство, дававшее ему известный авторитет среди местных мальчишек.

— Ну не буду я больше, правда. Даже воды бабке натаскаю, и бревно уберу.

— Какое еще бревно? — устало спросил Богданов.

Олежек открыл вторую дверцу шкафа, и глазам полицейских предстала модель дороги, вдоль которой была аккуратно уложена ровная сосновая ветка.

— Та-ак, — протянул Богданов и коротко осведомился. — Это что?

— Разделительная полоса, — глядя в сторону, признался Олежек, но тут же вскинул голову и воинственно заявил. — А че они на встречку тут все время выезжают, дачники чертовы? Едва не сбили, когда мы с пацанами на скутере гоняли!

— Думаешь, без тебя не уберут?

— Не-а, — радостно подтвердил Олежек, но тут же опомнился и принял виноватый вид.

— Ладно, пусть еще денек полежит, на этом участке и впрямь лихачат, — смилостивился Богданов.

— И ты мне еще по ушам для свидетелей накидай, пожалуйста, — взмолился Олежек и пояснил. — С меня ж иначе баба Маня с тетей Лидой с живого не слезут.

— Да хрен с тобой, пошли, накидаю.

— Спасибо, дядя Саша! — просиял мальчишка и первым ринулся на выход.

Проведя краткую беседу на крыльце, но, напоследок, пожав Олежеку руку, для поддержания авторитета среди молодежи, Богданов отбыл в сопровождении сотрудников, оставив мальчика на растерзание бабы Мани.

Мост прибывал в полном порядке. Мокрый, конечно, но все плиты на месте, только лужи поблескивали, да и те быстро высыхали.

— Так этот мужик пацан или кто? — нарушил молчание Игорь.

— Даня, — коротко велел Богданов.

Со вздохом человека, выполняющего нудную, неприятную, но такую нужную работу, Даня повернулась к Игорю и начала со свойственной ей обстоятельностью объяснять суть вещей.

— Он старик, но в самом деле становится пацаном. Понимаешь? Возраст может менять от одиннадцати до четырнадцати лет. Косит он под малолетку, вроде как к бабуле в гости приехал.

— И соседи не догадываются?

— Нет. У Мироновых три сына, вот он и выдает себя за собственных внуков, названных одинаково в честь дедушки. И потом, он же сущность, так заморочит, что на собственной бабушке женишься. Вот только с настоящими внуками незадача — к бабуле с дедулей приехать не могут, так что Мироновы сами к ним катаются.

— Дальше.

— Ну, сам Олег Васильевич человек уникальный. По малолетству колдует, конечно, по-другому не может, но пока без жертв, так, странности вроде затопленного моста, или куры клином построятся и побредут, куда глаза глядят, или вот случай был, когда летом река замерзла, а лед потрескался в виде крайне неприличных рисунков с соответствующими надписями. Еще случай был, когда стая мышей в этом рыбном хозяйстве в воду попрыгала, и начала на мальков охотиться. В общем, шалит малец. Зато когда он дед, ему цены нет, все может починить. И печку сложит, и дом срубит, и кастрюли запаяет, и телевизор с мобильником починит, а недавно еще и за настройку компов взялся. В целом все. А, забыла. С точки зрения психологии он в любой своей ипостаси ведет себя соответственно возрасту, так что никакой он не педофил. И еще он очень любит бабу Маню.

— Откуда ж он такой взялся?

— Понятия не имею. Живет себе и живет, пользу обществу приносит, ну и пакостит иногда.

— Понял, — заторможено согласился Игорь. — Теперь, надеюсь, все?

— Нет, — не отвлекаясь от дороги, встрял Богданов. — Еще раз нагрубишь — накажу.

— Что? — не понял Игорь.

— Не «что», а «как», — поправил Богданов. — Жестоко накажу. Дисциплинарно.