Две недели (СИ)

— Что ж я, мертвецов не видела? — отозвалась баба Маня. — Холодный весь, сердечко не бьется, пульса нет, да и не дышит совсем. Тут не ошибешься.

— Олеж, — обратился к мальчику Богданов, — ты бы того, поменялся. Вредно для детской психики мертвецов смотреть.

Олежек отрицательно помотал головой.

— Не, дядь Саш. По старости еще инфаркт какой словлю и все. На кого я бабку оставлю? Лучше уж так, потом пацанам расскажу.

— Ну да, — рассеянно вздохнул Богданов, — пацанам. Баб Мань… то есть, госпожа Миронова, посторонние в вашем доме были?

— Какие там посторонние, — махнула рукой старушка, — кого я сюда пущу? Ну как Олежек поменяется. Сказала, старый мой в город уехал, а тут он явится.

— Понятно.

Подъехала машина «Скорой помощи», патологоанатом констатировал смерть, и тело Вани кое-как вытащили из подпола.

— Когда умер-то? — глядя в сторону, спросил Богданов.

— В двадцать три часа, семь минут, сорок три секунды, — отозвался врач.

— Ты, блин, нашел время шутить! — взвился Богданов.

— Вот ты нервный какой. Навскидку, так около полуночи он умер, учитывая температуру в этом подполе. Точнее — после вскрытия.

Белая машина с красной полосой увезла тела, и можно было приступать к более тщательному осмотру. На этот раз в подпол спустилась Даня. Она, выполняя свои обязанности, тщательно сняла отпечатки с банок, на которых не было пыли, с косяков, и взяла пробы грязи со ступенек.

— Саш, — тихо окликнула Даня, закончив осмотр. — Иди, глянь.

За лестницей, прямо напротив места смерти Вани, виднелся все тот же знак. С трудом протиснувшись, Богданов встал за Даниным плечом и еще раз осмотрел стену.

— Видел уже. Пробы взяла?

— Конечно.

Подумав, Богданов поскреб ногтем рисунок.

— Что тут? — осведомился Игорь, свесившись вниз.

— У нас не только убийство, но и покушение на убийство, — задумчиво проговорил Богданов. — Ваня прибыл только позавчера, а кровь на рисунке старая.

Он еще раз осмотрел подпол и шагнул к рассыпанной картошке. Сунув руку под мешковину, пошарил там, и, довольно хмыкнув, достал пару захватанных экземпляров Плейбоя и початую пачку сигарет с зажигалкой.

— Кому-то здорово влетит, — со знанием дела сказала Даня.

— Не самое страшное, — отозвался Богданов. — Сама подумай, Ваня прибыл только в четверг, а кто, судя по журналам, проводит здесь время? Ну, ваши версии. Баба Маня?

— Так это что, Олежека хотели убить? — в ужасе отпрянула Даня.

— Возможно. Ваня мог погибнуть случайно.

— Ничего себе случайно, когда он прямо напротив знака умер, — возмущенно встрял Игорь.

— Помолчи, — досадливо велел Богданов, потирая лоб. — Мы толком не знаем, как этот знак действует. Вполне возможно, что Олежека он бы не убил.

— Не убил? А что тогда? — осведомился Игорь.

— Об этом мы Васнецова спросим, — многозначительно пообещал Богданов.

— Саша, — быстро сказала Даня, заступая ему путь наверх. — Только без рук, пожалуйста. Константин Владимирович тебя со свету сживет.

— Я без рук, — спокойно пообещал Богданов и, сдвинув Даню в сторону, выбрался наверх. — Олежек, а ну, поди сюда!

— Дань, — прошептал Игорь, — может Олежека куда-нибудь отправить? Тут, все-таки, опасно.

— Одного уже отправили, — мрачно напомнила Даня. — Пусть знак сотрет, и журналы свои в другом месте смотрит.

— В каком? — не понял Игорь.

— В библиотеке!

К тому времени, как они выбрались из подпола, Богданов уже успел договориться с бабой Маней о приватной беседе с Олежеком, и тихо шептался с ним на кухне. Игорь сел дописывать протокол, а Даня, как могла, утешала старушку. Спустя час, закончив с делами, они ехали в отдел.

— Ты обещал без рукоприкладства, — напомнила по пути Даня.

— Да что ты из меня монстра делаешь? — возмутился Богданов, и с досадой врезал по рулю. — Я что, бью подозреваемых?

— Нет, но тут особый случай, а ты пару раз срывался, — настаивала Даня.

— Тогда тоже был особый случай, — напомнил Богданов.

— Вот и я о том же, — многозначительно согласилась Даня. — Так что тебе Олежек сказал?

— Что… Журналы его, виновен. Знак не замечал, в подпол наведывался регулярно, причем в обеих ипостасях. Никакого недомогания, разве что, после подпола, был несколько вялым.

— Это как раз понятно, — встрял Игорь и покраснел. — В том смысле, что там же знак. Я в этом смысле.

— Мы так и поняли, — серьезно заверила Даня. — Саш, а чужие в дом приходили?

— Почтальон газеты приносил, но он на этом участке уже пятнадцать лет работает. Еще сосед на чай забегал и все.

Информация была весьма скудной, и все обреченно замолчали.

— Дань, — окликнул Богданов, — расскажи что-нибудь, а то совсем тоскливо.

— Про что рассказать? — не открывая глаз, осведомилась Даня.

— Да вот хоть про белку, — Богданов указал за окно, хотя Даня видеть этого не могла.

— Про белку, — протянула девушка и приоткрыла один глаз. — Э, брат, это старая история. Ты что, ее действительно не знаешь?

Богданов отрицательно помотал головой.

— А ты? — подозрительно обернулась к Игорю Даня.

— Нет, — клятвенно заверил тот.

Фразу, сказанную Даней, он уже от Богданова слышал, и пытался понять, в чем дело. Кажется, таким образом девушка начинала истории, а Богданов просто передразнивал.