Две недели среди ненормальных (СИ)

- Ухихихихи, ребятушки, охохохохо! – захихикала она, позванивая цыганским монисто. – Там шестикласснички концертик репетируют для девятых классов, сходите посмотрите, зрителями будете! Всё равно лентяйничаете тут! Ухихихи! Охохохохо! А ты, Уранчик, чавой-то грустишь? – обратила она внимание на кислую физиономию учителя. – Ты ко мне зайди после уроков, я тебе одну травку лечебную дам, ухихихихи!

- Вот уж спасибо, – буркнул Уран Дмитриевич. – Единственное, что мне остаётся в этой гадкой жизни!

- Не шумитя, не шуми-итя! – уговаривала завуч малочисленных восьмиклассников. – После концерта всех по домам отпущу, уряяяяя! Атипутипутитю!

- Повезлоооо! – шёпотом закричал Подфартенко.

Концерт оказался более чем странным.

- Под чем писали сценарий? – фыркнула Сарочка, наблюдая, как богиня разума носится по сцене за двоечником, размахивая бутафорским мечом.

- Под лечебной травкой, – закатил глаза Ваня.

- Слава знаниям! – закричал выкатившийся на сцену квадрат и покатился дальше, а двоечник принялся пинать его ногами.

- Это точно воодушевит девятиклассников, – покачал головой Ваня. – И почему автор сценария всё ещё не в психбольнице?

- Мораль: не будь квадратным, – хмыкнула Шаня.

- Видимо, это учебник, – предположила Сара, глядя, как богиня разума и четырёхугольное нечто танцуют танец маленьких лебедей, а двоечник бегает на руках.

Репетиция оборвалась неожиданным отступлением от сценария.

- СПААААААААРТАААА! – звонко закричал выскочивший на сцену вихрастый мальчик и пинком сбросил квадрат в зрительный зал.

- Да чтой-то такое? – возопила завуч, вскакивая с кресла, в котором сидела, мерно раскачиваясь и хлопая в ладоши. – Опять ты, Зайчиков? Ухихихихи, гугугугу, буду меры принимать!

И она помчалась за скандально известным Митей Зайчиковым.

- Кажется, репетиция закончилась, – заметила Шаня.

- Домоооооооой!!! – взревел Подфартенко, свалился под стул и захрапел.

- Может, Розу с уроков заберём? – предложила Шмеленкова, когда они с Ваней и Сарой спустились на первый этаж.

- Вот ещё, – хмыкнул Ваня. – Пусть сидит со своими, всё равно не учится. Пойдём отсюда, что ли.

Перед отбытием из почти тюремных стен компания заглянула в столовую, а затем направилась к дверям. Но беспрепятственно уйти из школы не получилось.

- А ну стоять! Пришло время платить по счетам! – изрекла Маринкович, преграждая им дорогу. Её нос был щедро залеплен пластырем, а под глазом красовался фингал.

И тогда в голову Шане, которая сначала собиралась добавить лицу Даны украшений, пришла не вполне здоровая идея.

- Ну давай, иди сюда, пусть пробьёт час расплаты! – драматически воскликнула она, прижимая руку ко лбу и пытаясь подражать интонации Николая. – Всю жизнь, всю свою жииииииизнь я вынуждена созерцать тебя, терпеть этот вечный беспросветный кошмар!

- Ты шизанулась? – шёпотом поинтересовалась Сарочка.

Рот Даны медленно открывался.

- ВСЮ ЖИИИИЗНЬ ты меня притесняешь, ты угрожаешь мне! – продолжила завывать Шмеленкова, закатывая глаза и поднимая руки, как будто это были крылья. – Так пусть же останется лишь один из нас! Давай, подойди сюда, и мы с этим покончим! Я вызываю тебя на последний бой! Победитель съест сердце проигравшего!

- Ну нах! – испуганно отказалась Маринкович и быстро-быстро, бочком-бочком ретировалась.

- Тебе прямо сейчас “Оскар” выдать или попозже? – поинтересовался Ваня, хмыкая и качая головой. – Это что вообще сейчас было?

- Я не знала, что “всю жизнь” – это заразно, – усмехнулась Сарочка, удивлённо поглядывая на подругу. – Тебе противопоказано общение с Николаем Иванычем и с Раздолбаевым, они на тебя плохо влияют.

- Спасибо, спасибо, – раскланялась Шмеленкова, снимая импровизированную шляпу и думая, что слишком частое общение с Мишей действительно на неё повлияло. – Я сама не знаю, что это было, – добавила она.

- Зато в этот раз обошлось без крови, кишок и Мандрагоры, – оценил Ваня. – Давайте уйдём, пока ещё что-нибудь не произошло.

Но из школы имени Синей Бороды выйти не так-то просто.

- Стойте! – рявкнула неизвестно откуда выскочившая Лора Елистратовна.

- Дерьмо, – шёпотом прокомментировала Шаня, решив, что классной руководительнице приспичило по какому-нибудь поводу проехаться по мозгам. А поводов при желании можно было найти немало.

- Все вон, Шмеленкова и Шмульдина остаются, – скомандовала Лора Елистратовна, стремительно приближаясь.

Ваня попробовал сделать вид, что не расслышал, но учитель русского и литературы так посмотрела на него, что пришлось всё-таки выйти за дверь.

- Маринкович сама напросилась! – сразу же заявила Шмеленкова, решив, что во всём опять виновата пухлая неприятельница.

- Да при чём здесь этот бульдозер? – отмахнулась Лора Елистратовна. – Мне с вами поговорить надо... конфиденциально.

- Что такое? – насторожилась Сарочка, вспомнив неадекватное поведение Фобии Исааковны.

- Шаня! – сурово посмотрела на напрягшуюся Шмеленкову классная руководительница. – Отвечай немедленно: вы с Ваней уже встречаетесь? Да не смотри на меня, как еврей на свинину с молоком! Отвечай!