Две ночи и тысячи дней (СИ)

Несколько недель назад он даже не задумывался о том, чтобы спать с женщиной. Сейчас же, лежа в этой кровати, он думал о том, что был лишен чего-то очень приятного в жизни. С одной стороны, ему было непривычно что-то делать самому, ведь обычно от него ничего не требовалось, кроме как лежать, раздвинув ноги. Теперь ему самому надо было думать, что сделать, чтобы было приятно ей, потому что тогда она стонала так томно и так вдохновляюще, что ему хотелось услышать еще.

Сначала было неловко, именно так он мог бы это описать. Ведь всегда он был тем, в кого входил член, не наоборот. И он выяснил, что быть внутри женщины очень приятно - жарко, влажно до одури. Но у него не было опыта, и движения его были несмелыми, словно на пробу. Но Эльта взяла его голову в ладони и поцеловала, двигаясь навстречу…

***

На рассвете следующего дня его разбудила Эльта. Девушка лежала рядом, обнаженная и сонная, и тихо повторяла его имя.

Открыв глаза и глянув за окно, Дженсен вздохнул и повернулся на бок, обняв ее.

- Еще рано. Зачем ты меня разбудила?

- Тебе что-то снилось. Кто такой Халед? Ты постоянно повторял это имя.

Дженсен вздрогнул и прикрыл глаза:

- Принц восточных земель, отец которого недавно умер.

- Да, я слышала об этом. Он пользовался твоими услугами в гареме?

- Скорее предложил я сам, а он не отказал, - горько хмыкнул молодой человек.

- Так он… тот самый?

- Для женщины ты слишком болтлива, - Дженсен перевернулся на спину и уставился в потолок. - Я не хочу о нем говорить.

- Да, понимаю. Просто твой сон был очень тревожным.

- Неважно.

Эльта прижалась к нему и принялась водить пальчиками по груди:

- Не будь таким смурным с утра.

- Какой есть.

- Давай мы это исправим? - ее ладошка начала спускаться ниже по животу и пальчики обхватили полувозбужденный член. Дженсен совершенно не был против.

***

Джаред вернулся через неделю. С теми же людьми, что и уезжал. И только они знали, что держался он в седле, лишь потому что был привязан к нему - глубокая рана в боку лишила его крови, а вместе с ней и сил. Но Орден не должен был видеть слабость Сейида. Поэтому на коне он заехал во внутренний двор, ворота которого закрылись и только тогда ему помогли спуститься с лошади и отвели в покои. Уложив раненого Сейида на постель прямо в доспехах, один из его провожатых отправился искать Мастера Кейна, а второй - лекаря.

Кейн прибежал первым. Внутренне он был готов ко всему. Джаред был бледен, но смотрел на него с легкой улыбкой.

- Ерунда. Царапина, - сказал он обеспокоенному другу.

- Тебе принести зеркало, Сейид? - ехидно поинтересовался Кейн.

- Мне нравится твоя забота обо мне, Кейн.

- Ну да, ведь когда ты умрешь, тебе уже будет все равно, а я не слишком хочу расставаться с головой. Что случилось?

- Непредвиденные обстоятельства. Хазира меня подлатает. Правда, дорогая? - с улыбкой спросил он.

Деловитая лекарка ничего не сказала. Она молча вошла в покои, поставила сундучок с инструментами и лекарствами на небольшой табурет, а потом подозвала Кейна:

- Помоги мне снять с него доспех.

Вдвоем они кое-как раздели Сейида. Рана оказалась глубокая и плохо выглядела - началось заражение. Хазира начала осторожно, стараясь не тревожить, промывать рану, чем-то ее мазать, а потом отправила Кейна за кальяном с гашишем. Джаред пытался сопротивляться, но на удивление его никто не слушал.

- Ты же знаешь, я не люблю этот дурман, - пожаловался он лекарке.

- Да? - та выгнула бровь и несильно надавила на края раны.

- О-ох! - застонал Джаред.

- Я не смогу иначе тебя зашить, - заявила Хазира. - Так что ты выкуришь весь кальян, Сейид. И давай без возражений.

Джаред возвел очи к потолку, тяжело вздохнул и сказал:

- Ладно, - понимая, что в чем-то лекарка права.

Кейн вернулся с кальяном и поставил в изголовье Джареда на полу, раскурил его и отдал трубку.

- Вдыхай.

Джаред вяло выругался и принялся курить ненавистный дурман.

Хазира подождала порядка пяти минут, прежде чем всерьез заняться раной, и если сначала Джаред охал и скрипел зубами, то потом лишь вздрагивал и иногда глухо стонал.

- Иди сюда и последи за ним, - велела Кейну лекарка. Сама же отправилась в другую комнату, вымыла руки и ополоснула лицо. А затем молча подозвала мужчину к себе.

- Рана очень плохая, - зашептала она. - Останься с ним. Переживет эту ночь, значит, выживет. А нет, готовься. Орден снимет с тебя голову прежде, чем назначить Сейидом.

- Он должен выжить! - яростно зашипел Кейн.

- Все мы смертны. Следи за ним и не давай пить еще три часа. Он должен курить и спать. Так боль будет легче.

Собрав инструменты, Хазира покинула покои, а Кейн молча устроился на полу и принялся чистить кальян, чтобы зажечь его по новой.

- Как он? - тихо спросил Джаред, сонно глядя в потолок.

- Ворует из кузни оружие. Обворовал еще стражу, оставив без золота. Расчесал кошку, правда она так и не дает себя вымыть. Все равно как была страшная, так и осталась. Живой он.

- Я слышу недовольство. Кейн, меня тебе не обмануть.

Мужчина вздохнул и замер: рассказать старому другу и командиру сейчас - заставить не только рану болеть еще сильнее. Пусть пока ноет только его сердце.