Две подруги в Запределье

— Я никого не защищаю. Я просто хочу, чтобы ты поняла: многие вещи изменить не в твоих силах.

— Но ведь общими усилиями, если бы эльфы помогли… — повторила я, не желая сдаваться.

— Эльфы делали только то, что считали нужным.

— Для кого?! Для себя?!

— Конечно. Как и все в этом мире они защищали свои интересы.

— А как же помощь нуждающемуся?

— Какое им дело до других? До чужих проблем и бед? В том, чтобы помочь нам они не видели для себя никакой пользы, поэтому они и не стали этого делать.

— Но ведь другие помогают! Делти и Илана, Лекс, даже ты…

— Мы не эльфы. У них свой уклад, своя мораль, свои законы. Им важны только они сами. Чужие их не интересуют, если только это не касается эльфов. Они могут иметь дело с другими расами, но только в том случае, если это соответствует их интересам. Они не будут делать ничего, в чём не видят пользы для себя.

— Значит они плохие, — сделала я вывод.

Нел покачал головой.

— Ты не поняла. У них своё понятие добра и зла. Добро — всё, что соответствует интересам эльфов, всё, что нет — их не касается.

— Так быть не должно, если люди…

— Они не люди.

— …если мы не будем помогать друг другу в беде, то все вымрем.

Нел усмехнулся.

— Вот уж эльфам это вряд ли грозит — они бессмертны.

Я горестно покачала головой.

— Поэтому они не смогли меня понять.

— Они понимали тебя, ведь любой из них также может погибнуть от несчастного случая или быть убитым.

— Тогда я не могу понять…

— Не хочешь понимать.

Я ничего не ответила, снова прижавшись лбом к дереву. Мысли разбегались, и в голове была каша.

День клонился к вечеру, и в лесу быстро темнело.

— Всё так несправедливо, несправедливо. Разве оборотень может умереть от стрелы?

— Оборотня убивает только серебро, но в обличие человека он уязвим точно также как и другие.

— На его месте должна была быть я.

Неожиданно появился Делти.

— Рик умирает.

Когда мы пришли на поляну, там уже горел костёр, свет которого выхватывал из сумерек печальные лица моих друзей. Все они стояли возле лежащего на плаще Рика. Я опустилась перед ним на колени. В неверном свете костра бледность его лица казалось мертвецкой.

— Тиллиус, а где компресс? — всполошилась я.

— Наташа, не надо, — кажется, впервые с тех пор как его ранили, Рик заговорил. — Я всё знаю, бесполезно.

— Нет, мы обязательно что-нибудь придумаем!

Рик слабо улыбнулся.

— Не стоит. Я столько раз был в шаге от смерти, что уже не боюсь её. Я не стремился к ней, но раз уж так вышло… Я рад только тому, что отдал свой долг, я обещал это сделать и я сделал.

— Обменял одну жизнь на другую, какой смысл? — с горечью спросила я.

— Тебе надо жить, потому что тебе есть куда возвращаться, тебя ждут дома, тебя любят. А мне некуда идти. Это ваш путь, а я шёл с вами только потому, что больше идти мне было некуда. Но для меня этот путь закончился. И я ни о чём не жалею.

Рик перевёл взгляд на Свету.

— Ты оказалась права, лес станет моим домом, моим последним пристанищем.

— Я не… — не договорила Света и, расплакавшись, уткнулась в кентавра.

Дыхание раненого стало редким, Рик всё медленнее втягивал и выдыхал воздух, как будто дышать ему становилось труднее.

— Не уходи, Рик. — мой голос надломился, а глаза застилали снова навернувшиеся слёзы, но я продолжала. — Не уходи, не сейчас, скоро ты превратишься в волка и, наверное, сможешь пережить ещё одну ночь.

— Но утром, когда я стану вновь человеком, я всё равно умру.

Я не могла поверить, что сейчас всё закончится.

— Пожалуйста, дождись хотя бы утра.

Рик нашёл силы слабо улыбнуться. В наступивших сумерках блеснули его глаза.

— Если ночь пришла, стоит ли ждать рассвет?

Рик умер очень тихо. Ни стона, ни предсмертных судорог, просто закрыл глаза и в последний раз выдохнул.

— Рик, — потрясла я умершего друга. — Рик!

— Наташа, он умер, — окликнул меня Нел.

Но я не слушала, продолжая всё сильнее трясти тело.

— Рик, Рик!

— Не тревожь его.

— Отстань! — оттолкнула я вампира, и продолжала «будить» Рика.

Кто-то схватил меня сзади и понёс с поляны. Я вырывалась, но Нел держал крепко и нёс меня легко, и отпустил только тогда, когда отошёл от поляны на достаточное расстояние.

— Отпусти! — зло стукнула я вампира в грудь.

— Не кричи, не тревожь душу умершего.

— Да что ты знаешь о душе?! У тебя её вообще нет!

Я кричала на Нела так, будто это он был виноват в смерти Рика. Я билась в истерике, выплёскивала всю боль и горечь от потери, всю свою злость от несправедливости. А Нел стоял и смотрел как я исхожусь в крике от собственного бессилия.

— Ну что ты смотришь на меня?! Думаешь, что я полная идиотка и истеричка?!

— Я понимаю тебя, Наташа.

Нел попытался приблизиться ко мне, но я оттолкнула его.

— Ничего ты не понимаешь! Ты никогда не терял друзей!

— Ты забыла, что вы сами уничтожили несколько моих сородичей?

— Вот именно сородичей, вампиров, как и ты сам! Какие проблемы, ты ещё их наделаешь, несколько укусов и ты восполнишь потери! Можешь начать с меня.

— А ведь это сильное искушение, — сказал вдруг он, сощурив глаза.