Две полоски от босса (СИ)

Димка, заметив Садулаева, смывается со скоростью звука. Мне плевать! 

Когда Максим понимает, кто именно довез меня до дома, мужественная челюсть упрямо выдвигается вперед. Должно быть, он считает меня своей собственностью. По-другому его поведения я просто не могу объяснить.

 Его лицо удивленно вытягивается, когда мужчина видит, что я прохожу мимо него, окатив перед этим презрительным взглядом. 

- Ангелина? 

Игнорирую стальной голос Максима за спиной. Делаю вид, что он - пустое место. 

– Что за… - сильные пальцы сжимают мою руку чуть повыше локтя. 

Поворачиваюсь, шипя дикой разъярённой кошкой: 

- Не трогай меня! 

Он смотрит на меня, явно начиная заводиться. Вижу это по тому, как каменеет линия его челюсти. 

- Что за детские выходки? – взрывается Максим, показывая огненный темперамент. – Какого рожна этот чудик опять возле тебя? 

- Ответь мне только на один вопрос, – сверкаю глазами, тыча в широкую грудь пальцем. – Как можно быть такой сволочью? 

Садулаев злится и хмуро смотрит из-под бровей. 

— Это правда, что на месте академии планируется коммерческое здание? – глаза наполняются слезами и последнее слово я произношу полушепотом. Мне страшно, очень страшно позорно разрыдаться перед НИМ. 

Максим на глазах бледнеет. Смуглая кожа приобретает цвет пергамента. Кажется, я все же смогла выбить его из колеи. 

- Послушай, я все объясню. Все не так просто. 

— Это правда? – давлю настойчиво, не отводя взгляда. 

- Да, – хрипло отвечает Максм. Губы мужчины сжимаются в одну сплошную неподатливую линию. 

- Нам не о чем с тобой говорить. 

Я отворачиваюсь и иду в сторону подъезда. Слава Богу, лавочка пустует. Сегодня нет вездесущих бабулек-сплетниц. Хотя бы моя гордость не пострадала прилюдно. 

Садулаев вновь останавливает меня, разворачивая к себе лицом. 

— Подожди, Ангелина. 

- Твои люди разгромили академию. Татьяна… - сбрасываю его руку. - У нее на лице остался след от удара, – делаю глубокий вдох и уже почти кричу, впадая в истерику. - Ты предал меня! Ты знал, как мне дорог балет! 

- Клянусь, - цедит Максим, - я тут не при чем. 

-Тогда кто?! – кричу так, что закладывает уши. – Кто при чем? Кто все это устроил? 

- Мой отец. 

Я горько усмехаюсь. Нет, Максим Садулаев, я не такая дурочка, как ты думаешь. 

- Я тебе не верю! 

После моих слов желваки на скулах Максима становятся отчетливее. 

– Скажи мне, для чего ты пришел в наш зал? Какие цели ты преследовал? 

Максим молчит, а затем отводит глаза в сторону. 

Словно мазохистка, задаю контрольный вопрос:

- Скажи, ты был в клубе с Димой? 

Будто размышляя, что ответить, он кривит губы. 

- Допустим… 

Качаю головой, окатывая его новой дозой презрения. Пока я не спала ночами, предаваясь мечтам, он зажимал всяких «простигосподи» по клубам. 

- Забудьте меня, Максим Мансурович.

Глава 28

Ангелина 

Месяц спустя 

— Ангелина Макарова, на обмерку. 

Неохотно плетусь к Надежде - швее большого театра. В желудке сосет, даже голова кружится - сказываешься строгая безуглеводная диета. Поднимаю руки вверх, почти не обращая внимания на манипуляции женщины. 

В руках швеи быстро мелькает длинная измерительная лента, когда женщина привычными движениями делает замеры для пошива концертного купальника. Все данные швея заносит в небольшой блокнот с пометками. 

В животе бурчит и я, прижав к нему ладонь, морщусь. Я почти уверена, что если не съем хотя бы дольку яблока, потеряю сознание. 

— Что же ты, Макарова? – неодобрительно качает головой женщина, складывая ленту в рулон. – Перед самым выступлением поправиться решила? - синеватые тонкие губы швеи недовольно поджимаются. - Плюс три сантиметра в талии и два в груди, – итог который буквально сбивает с пуант. 

Мои глаза от шока становятся размером почти с блюдца. Пересохшие губы дрожат. 

— Да быть такого не может! Какие три сантиметра?! – вырывается из глубины души с искренним возмущением. 

— Кушать надо меньше, – поднимая глаза от блокнота, бурчит дородная швея, а у меня ощущение, что бьет наотмашь. - Мне теперь перешивать придется. 

Три… Три сантиметра! Это не один и даже не два. Находясь в полном шоке, иду в гримерку. Слышу, как Татьяна раздаёт указания. Голос тренера звенит от волнения. 

Как теперь посмотрю ей в глаза?! От волнения мутит так, что на лбу появляется испарина. 

Жарова замечает мое присутствие, кивает и не громко спрашивает: 

— Сделали замеры? 

Потерянно киваю. Никогда раньше не попадала в такую ситуацию. Да, сколько раз я позволяла себе лишнего? Все излишки килокалорий к вечеру сжигала за станком.

 А тут… Я испуганно поднесла руку ко лбу. А вдруг я убила себе обменку? Я видела, что делают гормоны с теми нечастными, которым не повезло. Даже с самыми стройными… Это очень страшно! 

- Девочки, работаем в прежнем ритме. Придерживаемся диеты, – последние слова Татьяны, кажется, обращены именно ко мне.