Две половинки демона (СИ)

А вот тут уже отмолчаться не получилось. Единственное, на что Степана хватило, это ответить вопросом на вопрос.

— Какой жезл? — спросил он как можно равнодушнее. Говорить с запрокинутой головой было ужасно неудобно.

— Тот, за которым весские ма-аги охотятся.

— Не знаю никакого жезла.

— А врать ты не уме-ешь, — усмехнулся крон-мейстер. Он наконец отпустил Стёпкин подбородок и укоризненно покачал пальцем перед его носом. — Совсем не умеешь. Не бо-ойся. Мне жезл ни к чему-у. Я не верю в силу этой игру-ушки. Могущество Оркланда заключается в ино-ом.

— В чём? — не удержался Стёпка. Он, конечно, не слишком верил, что оркимаг вдруг сейчас возьмёт и откроет ему Самую Страшную Тайну Орклов. Первый крон-мейстер был для этого слишком стар и, вероятно, достаточно мудр. К тому же только в глупых фильмах бывает такое, когда злодей наивно выбалтывает главному герою способ, с помощью которого его можно победить. Что в конце таких фильмов обычно и случается. Однако к Стёпкиному удивлению оркимаг ответил.

— Мы умеем прика-азывать! — таинственно прошептал он, прикрывая рот полусогнутой ладонью, как бы для того, чтобы больше никто не услышал. И тут же рассмеялся, напрочь разрушая мрачную торжественность момента. Смех его был похож на карканье простуженного ворона. — Кыхе-кыхе-кыхе! Ты мне не пове-ерил, но это правда. Хочешь, докажу-у?

— Не очень, — честно признался Стёпка, догадываясь, что доказательство вряд ли доставит ему удовольствие.

— Ну и ладно, — решил не настаивать оркимаг. — С тобой сейчас… поувидится… э-э-э… повстречается один балай-игыз. Это есть степной колду-ун. Не бойся, это не бо-ольно… А вот и он. Входите, Той-Шержеген, мы вас ждём нетерпели-иво. Акма, акма, сентере!

* * *

Крон-мейстер повёл рукой, как бы представляя Степана и колдуна друг другу, а сам уселся за низкий столик, забавно выставив худые колени. Той-Шержеген коротко поклонился оркимагу, сложил руки перед грудью по-восточному и принялся разглядывать стоящего перед ним пленника. Стёпка в ответ так же пристально и бесцеремонно смотрел на балай-игыза, тем более что посмотреть и вправду было на что. На плоском, прокалённом степным солнцем лице элль-финга отчётливо выделялись бледные полоски шрамов, словно кто-то процарапал его когтями сверху вниз. В седые сальные волосы, собранные в несколько косичек, были вплетены пёстрые птичьи перья. На шее висели ожерелья из кривых звериных когтей и сразу чуть ли не с десяток всевозможных амулетов. Взгляд его невозможно узких глаз пронзал Степана насквозь подобно стреле выпущенной из тугого степного лука. Интересно, зачем он сюда пришёл? И что ему от меня нужно? Насколько Степан помнил, с элль-фингами он почти не сталкивался (если не считать знакомство с Зарусахой в Проторе) и делить ему с ними было нечего. По крайней мере, это он сам так думал. Вполне возможно, что элль-фингские колдуны имели на этот счёт другое мнение.

— Твой рука. Правый. Отдавай мне, — лающим голосом приказал балай-игыз.

— Зачем? — Стёпка, конечно, понял, что элль-финг просто не очень хорошо говорит по-весски, но подчиняться не спешил. Как-то неприятно требование прозвучало, почти кровожадно, как будто он руку себе должен был оторвать и, уже оторванную, отдать колдуну.

— Руку правый. Ко мне тяни, — повторил колдун.

— Не бойся, Стесла-ав, — подал голос крон-мейстер. — Всепочтенный Той-Шержеге-ен просто попробует разглядеть линию твое-ей судьбы. Это не бо-ольно, поверь.

Это и в самом деле оказалось не больно. Сухие и холодные пальцы колдуна пробежались по Стёпкиной ладони, потом сжали его кисть… И колдун на долгие пять минут застыл с закрытыми глазами.

Стёпка стоял, стоял, потом ему надоело и от тоже закрыл глаза. Попробовал прислушаться, ничего не почувствовал, открыл глаза…

Балай-игыз смотрел на него не моргая и, как показалось, чуть-чуть удивлённо. Что он там такого интересного ухитрился в моей судьбе высмотреть? Что мы из другого мира и должны туда вернуться? Или что мы скоро, может быть, исполним предназначение?

— Ну так что, всепочтенный? — спросил оркимаг. — Чем пора-адуете?

— Ничем, — проскрипел элль-финг, отпуская Стёпкину руку. — Пустой судьба. Никакой жизнь. Идёт без ума. Смотрит в чужой небо. Гортын-забар агары-тугас.

— Прошу простить меня, всепочтенный, но… Это ка-ак?

— Не весь демон. Никому не нужен.

Балай-игыз вдруг незаметно подмигнул Степану, затем слегка поклонился в сторону оркимага:

— Я все видел. Я уходить.

И только полог шевельнулся, пропуская его наружу.

— Хм-м, — протянул крон-мейстер. — Ну ладно, демон. Эти плоскомордые всегда-а такие… Себе на уме. Да и ничего нового он мне не сказа-ал, не правда ли, половинка демона?

Стёпка только и нашёлся, что как можно равнодушнее пожать плечами. А у самого так и кольнуло в груди. Выходит, знают уже оркимаги про Ваньку, или проболтался кто-то или сами догадались. И это очень плохо.

— Уже ночь, — вдруг спохватился оркимаг. — Отдыхай, де-емон. Завтра будет трудный день. У всех на-ас.

И уже выходя, оглянулся и добавил:

— Надеюсь, твой друг не бро-осит тебя в беде?