Две половинки демона (СИ)

Гостиный дом купца Рогоза оказался крепким двухэтажным строением, ничем не выделяющимся среди других таких же домов, стоящих вдоль левого берега. Крутая тесовая крыша, окна с массивными резными ставнями, высокий забор, крепкие ворота. Ни княжьих стягов, ни суетливой дворни… Если бы не многочисленная молчаливая охрана, состоящая исключительно из вооружённых до зубов княжьих дружинников, ни за что не догадаешься, что именно здесь лежит правитель (пока ещё!) всего Таёжного улуса.

Мальчишек никто не остановил, дружинники расступились, уважительно склонив головы. Боеслав для них был не студиозусом, а законным наследником, и относились они к нему так, как и должно относиться к своему будущему князю.

Худощавый молодой тайгарь приоткрыл ворота, без излишнего подобострастия поклонился, цепко оглядел Степана с Ванькой.

— Кого привёл, княжич?

— Пропусти, Тормоха, они со мной. Это демоны из замка. К отцу пришли.

— Дак это, — отступил в сторону Тормоха. — Без памяти ить батюшка-то твой. Уж который день без памяти, али забыл.

— Мы знаем, — кивнул Стёпка. — Мы только посмотрим, — и сам пожалел, что так неуклюже сказал. Как будто они зеваки и пришли полюбопытствовать в дом умирающего.

К счастью, на его оговорку никто не обратил внимания.

В доме вновь пришлось объясняться. Суровый кряжистый дедок преградил путь к ведущей на второй этаж лестнице, посопел, выслушав пояснения Боеслава, сурово дёрнул седым усом, перевёл неприязненный взгляд на нежданных посетителей:

— Почто вам на князя глядеть пожелалося? Почивает он.

Дедок был непростой, явно рубака-ветеран, весь в шрамах, на левой руке всего три пальца, правая привычно лежит на рукояти меча. Мимо такого, ежели он воспротивится, без боя не прорвёшься. Костьми ляжет за князя, но прежде и супротивников тут же уложит. Стёпка замялся. Как объяснить этому неприветливому и недоверчивому воину, который, наверное, даже за столом сидит в полном доспехе, что нежданные гости надеются на какой-то чудесный мешочек, на то вдруг да преодолеет он княжий недуг? В чудеса здесь все верят, вернее, не в чудеса, а в магию, да только ведь даже чародеи лечить отказались… А тут отроки незнакомые, молоко на губах не обсохло, какая от них помощь?..

— Можете нам не верить, но это очень важно, — сказал Стёпка, глядя на изрытое морщинами и шрамами обветренное лицо. — Я должен увидеть князя. Я не знаю, смогу ли его вылечить… Но думаю, что смогу.

— А ты кто таков? — с неприкрытым недоверием спросил воин. — Лекарь? Али чародей силы невиданной? Ходили тут к князю… званые и незваные, — он засопел. — Дума верная имеется, что порчу навели, потому как мешает он многим. И вам незачем…

— Не пугай отроков, Скусень, — произнесла вполголоса пожилая женщина-вурдалачка, спускаясь вразвалку по лестнице. — Не на тех ты гнев свой тратишь.

Она подошла к Стёпке, вгляделась в его лицо, поклонилась чуть ли не до пола:

— Здрав будь, Стеславушка. Не гадала, что зайдёшь, не думала. А на Скусеня не серчай, не со зла он, покой княжий оберегает. Тяготно у нас нынче, чужих не привечаем, свои ходят редко… Не серчай.

Стёпка тоже поклонился, догадавшись, что это та самая знахарка, о которой упоминал Боеслав.

— И вам быть здоровыми.

— Верно ли, что помочь нашей беде можешь?

— Точно не знаю, — признался Стёпка. — Только ведь… Попробовать всё равно надо. А вдруг получится.

— Не много ли ты, Верея, на себя берёшь? — пробурчал Скусень, даже и не думая уступать дорогу. — Как бы беды большей не стряслося от доверчивости твоей.

— Куда уж больше-то! — отмахнулась знахарка. — Мало тебе ещё разве беды? Князю всё шибче неможется, того и гляди… Подымайтеся за мной, — сказала она мальчишкам и решительно отпихнула охранника в сторону. — И не егози попусту, старый. Не чужого к князю веду, сам Стеслав-избавитель к нам пожаловал.

Скусень опустился на лавку, тяжко звякнув доспехом, ухватился трёхпалой рукой за бороду. Наслышан был об Избавителе (женщины на кухне который день языками треплят), только думал до сей поры, что это обычные бабьи сказки, а вот поди ж ты… Может, и впрямь малец князю мучения облегчить сумеет.

* * *

— Откуда тебя все знают? — сердито шипел в спину Ванька, топая по крутой скрипучей лестнице.

— От верблюда. Потом расскажу.

— Слушай, а давай я туда не пойду. Чё мне там делать? Я умирающих всяких шибко боюсь. Тоскливо на них смотреть.

— Прикуси язык! — зашипел на него Стёпка. — Какие умирающие! Вылечим мы князя, ясно тебе! Должны вылечить или я не демон!

— Ладно-ладно, только не шипи на меня, — буркнул Ванька. — А то ты, как я погляжу, что-то слишком уж крутым демоном заделался. Ажно в дрожь бросает.