Две половинки демона (СИ)

И тут он сделал то, чего Стёпка от него ну никак не ожидал. Спесивый и надменный предводитель замковых гномов бухнулся на колени и стянул с головы шлем.

— Прости, отрок, гнома неразумного, — сказал он, покаянно склонив голову. — Не по своему хотению напраслину на тебя возводил. Орклы принудили, задолжал я им… Прости, ежели сможешь. За то, что ты слово заветное вернул, мы на смерть за тебя пойдём, коли пожелаешь. Прости.

Удивительное превращение удивило, похоже, только Степана и гоблинов. Усть-лишайские гномы даже ухом не повели, словно заранее знали, чем всё кончится. Зебуровы гномы на колени падать не поспешили, была у них, видно своя гордость, они просто таращились на Степана с тем выражением на лицах, которое принято называть неземным блаженством. Тоже, видимо, радовались обретению заветного слова. Узнать бы ещё, как они умудрились его утерять. Такие важные вещи, вообще-то, следует помнить наизусть, передавать из поколения в поколение, а на случай внезапного склероза записывать на чём-нибудь несгорающем, на камнях высекать, например.

— Я не держу на вас зла, — сказал Стёпка. — И я очень рад, что помог вам обрести это слово.

Он в самом деле был рад. Потому что теперь одним врагом у него стало меньше. Пусть и не слишком велик был тот враг, пусть бояться его и вовсе не стоило, но всё равно мало приятного сознавать, что есть где-то на свете некто (не важно, человек это или гном), ненавидящий тебя до зубовного скрежета и страстно мечтающий о мести.

Однако почти без промедления выяснилось, что прочие его недруги тоже не дремлют.

— Так-так-так, — донёсся сверху насмешливый голос. — Что мы видим! Неукротимый Зебур приносит вассальную клятву безродному демону! Экое чудо препозорное!

— Глазам своим не верю! — воскликнул ещё один голос.

— И ушам тоже! — добавил третий.

Голоса доносились, казалось, прямо с неба. Все задрали головы, пытаясь разглядеть их обладателей. И тотчас из ночного мрака вынырнули один за другим три дракончика, на спинах которых восседали, само собой, гномлины. Взметнув искры и пепел, они опустились у костра, после чего гномлины с достоинством и поистине царской неторопливостью спешились, встали плечо к плечу и с нескрываемым превосходством внимательно оглядели всех присутствующих. Этих гномлинов Стёпка тоже очень хорошо помнил. То были доблестные лесные государи: Чуюк, Топтычай и Тютюй. Становилось всё веселее и веселее. Смакла и Глукса, кажется, устали удивляться. Упырь посверкивал глазками в темноте и, похоже, вовсю наслаждался происходящим.

Вот тебе и тайга, вот тебе и глухомань! Просто какой-то проходной двор. Спрятаться некуда и скрыться невозможно, везде отыщут. А ведь сверху казалось, что вокруг на многие вёрсты ни хутора, ни деревеньки. Что летишь ты свободный, сам по себе, и никто не в силах тебя выследить.

Многомудрый Тютюй на этот раз вырядился несколько иначе: он теперь был в настоящей кольчуге с ног до головы, в островерхом шлеме с султанчиком и с двумя очень кривыми саблями, висящими справа и слева. Топтычай и Чуюк со времени последней встречи словно бы и не переодевались, только оружия на них стало больше. Стёпка смотрел то на гномов, то на гномлинов и теперь явно видел, чем одни отличаются от других. В гномлинских лицах явно просматривалось что-то степное, скуластое и слегка раскосое, видимо, они являлись восточной ветвью гномьего племени.

— Не пришибли тебя ещё, штрезняк, — весело оскалился Чуюк, выпячивая в Стёпкину сторону внушительный животик. — Ну, ничё… Мы энто живо исправим.

— У других не получилось, и у вас не получится, — сказал Стёпка. — Ростом не вышли.

— Ростом не вышли, числом возьмём, — ухмыльнулся Чуюк, намекая, видимо, на то, что без притаившейся в темноте гномлинской армии и здесь не обошлось.

— Наше почтение усть-лишайским предводителям, — гулко сказал Топтычай и легонько двинул плечами, изображая поклон. — И тебе Зебур наше почтение, хоть ты и позоришь себя, склоняясь перед невесть кем.

Зебур дёрнулся было ответить, но проглотил возражения, ещё сильнее насупился и, сделав несколько шагов в сторону, встал плечо к плечу с усть-лишайскими, ясно давая понять, на чьей стороне он теперь намерен держаться.

— А не поведаете ли вы нам, уважаемые, чем вас этот демон подкупить сумел, да так, что вы с ним как с равным переговоры ведёте и даже на колени перед ним не гнушаетесь падать? — это уже многомудрый Тютюй слово взял.

Старшины переглянулись, затем Бурзай торжественно пояснил:

— Сей демон достойный помог нам вернуть заветное слово Яргизая и отныне гномам вновь открыт вход в Чертог Источника.

Стёпка на миг вообразил, что и гномлины сейчас тоже ахнут и повалятся на колени, благодаря демона за столь щедрый дар. Ха-ха! Государи даже не дёрнулись. Тютюй презрительно поморщился, сказал с усмешкой: