Две половинки Тайны

– Ты хоть знаешь, с кем говоришь, дура? – устало произнес он. – Спектакль мне тут устроила. Я, что, по-твоему, не знаю: тот парень, что с крыши свалился, твой любовник. И ты об этом коридорного расспрашивала.

– Ну, если уж знаете… все так и есть. Он мой любовник, и я хочу выяснить, что случилось тем вечером.

– Свалился с крыши, вот что, – ответил Геня. – Или у тебя есть сомнения?

– Есть.

– Полгода не было, и вдруг появились. Думаешь, твои друзья-менты намутили, и на самом деле парня хлопнули?

– Насчет ментов вроде бы все чисто, но хотелось бы убедиться. Зато я точно знаю, что в тот вечер Лазарь был в гостинице, и пришел через несколько минут после гибели Егора…

– Ты что, Лазаря подозреваешь? – вроде бы удивился Геня.

– По мне, так он парень мутный.

– Это точно.

– Может, расскажете о нем чуток, для общего развития?

– Чего ж его-то не расспросила?

– Решила, правду все равно не скажет. Он, кстати, заявил, что с башкой у него после аварии беда, типа, ничего не помнит.

– После аварии? – вновь усмехнулся Геня.

– Что, и раньше плохо было? – нахмурилась я. – С башкой у него точно проблемы. Он на стенах сны записывает, старается что-то вспомнить.

Геня очень серьезно смотрел на меня не меньше минуты.

– Сны записывает? Интересно. И что там?

– Да я мало что прочитать успела, он меня из комнаты сразу выпер. Я так поняла, он на вас работает?

– Нет, – покачал головой Геня. – Этот сукин сын работает сам на себя. А вот «крыша» у него серьезная.

– Но вы ведь с ним зачем-то встречались?

– Встречался. Хотел работенку предложить. Но он сказал, что башка у него набекрень и к работе он непригоден. Я думал, это так, отмазка. А он, оказывается, конченый псих, сны записывает.

– Он, кстати, мне помощь предлагал.

– Какую помощь? – не понял Геня.

– В расследовании. Сказал, что одна я не справлюсь.

Геня вновь на минуту задумался.

– Помощь, говоришь? А что… Значит, так. К твоему любовнику я никакого отношения не имею, к похищению жены Галактионова – тем более. Шурши на здоровье, пока не надоест. При одном условии.

– Подружиться с Лазарем? – сказала я.

– Молодец, быстро соображаешь.

– Он ведь крутой, сукин сын, несмотря на то, что с башкой проблемы. Если я начну к вам с докладами бегать, он мигом меня раскусит. Про звонки даже не говорю.

– Не надо бегать, свяжешься со мной, если что-то толковое узнаешь.

– А в каком направлении стоит что-то узнавать?

– Меня интересует, что было до аварии. Вдруг он в самом деле что-то забыл, а потом вдруг вспомнит…

– Поняла. У меня большая просьба. Погибший любовник о своих делах со мной не говорил. Если вдруг узнаете, что он делал в вашем городе, с кем встречался…

– Я подумаю, – кивнул Геня. – Как ты понимаешь, это во многом от тебя зависит.

Я, конечно, понимала, и тоже кивнула со всей серьезностью.

С минуту мы сидели в тишине, потом Геня сделал знак парню, что ждал на улице, тот распахнул дверь, возле которой я сидела, а Геня сказал:

– Пока. – И сунул мне под нос визитку с номером телефона.

– Номер я запомню, – взглянув на нее, заверила я.

Он только хмыкнул, а я поспешила в гостиницу.

На следующий день я встретилась с женой Москаленко, Ириной Викторовной.

Если честно, до последнего была уверена: встреча не состоится. Максим Иванович найдет предлог избавить супругу от докучливых вопросов. Фамилию детектива я до сих пор не получила, то ли секретарша Москаленко оказалась забывчивой, то ли он сам. Торопить его я не спешила, решив дать ему пару дней.

Однако Ирина Викторовна, вопреки ожиданиям, предложила приехать прямо сейчас, если у меня есть время, разумеется.

Я заверила, что буду через полчаса, и помчалась к ней на такси.

Встретила меня домработница и проводила в гостиную.

Надо сказать, Москаленко смог удивить, жил он не в собственном доме, а в квартире. Правда, жилой комплекс располагался в самом центре и выглядел в высшей степени достойно.

Квартира занимала весь этаж с выходом на открытую веранду с бассейном и прочими чудесами роскошной жизни. Консьерж внизу взглянул на меня так, точно лет двадцать служил во внешней разведке, проверил паспорт и позвонил хозяйке. В общем, я успела впечатлиться еще до появления в квартире.

Ирина Викторовна оказалась женщиной лет сорока, симпатичной, улыбчивой и немного суетливой. Скорее всего, она просто толком не знала, как себя вести со мной. Люди вроде Москаленко четко делят граждан на людей своего круга и всех остальных. Остальные – это, в основном, обслуживающий персонал. Кем я была в ее глазах, осталось загадкой. Ясно, что не человеком ее круга, но и не совсем персоналом, раз уж служу в полиции. Ей хотелось подчеркнуть, что к власти она относится с уважением, но по привычке Ирина Викторовна то и дело сбивалась на покровительственный тон.

– Здравствуйте, Татьяна Юрьевна, – пошла она мне навстречу и, протянув руку, представилась. – Муж сказал, вы хотели поговорить со мной о несчастье, которое случилось в семье Сережи. Сергея Сергеевича. Хотите кофе?

От кофе я не отказалась, мы перешли в столовую, и хозяйка собственноручно подала мне чашку эспрессо.