Две половинки Тайны

Я улыбнулась на прощание и покинула кабинет, успев заметить, что рука Вадима Петровича тут же потянулась к телефону.

Интересно, кому он звонит? Москаленко, надо полагать. Докладывает, что просьбу выполнил? Или что-то вызвало его беспокойство?

От Иванцова я направилась в торговый центр. Устроилась неподалеку от автоматических дверей, разглядывая пристройку.

Камера на входе, с той стороны наверняка тоже камера. Проверим. Сигнал тревоги, должно быть, идет в охрану торгового центра. Значит, прибудут они за пару минут. Этого явно маловато.

В торговый центр я все-таки заглянула, комнату охраны нашла без труда.

Понаблюдав немного, смогла убедиться: там постоянно находятся трое человек, сколько всего охранников, сказать трудно, вероятно, не один десяток. А может, Иванцов решил сэкономить и обошелся камерами и датчиками на окнах?

Сомневаюсь, не похож он на парня, которому не знакома пословица «скупой платит дважды». Особенно если в его папочках есть что-то интересное.

Покинув торговый центр с противоположного выхода, я прошла к пристройке, держась на некотором расстоянии.

Вот она, камера. Однако не думаю, что попасть внутрь будет особенно сложно.

Я вернулась в гостиницу и до темноты бороздила просторы интернета в поисках сведений о Галактионове. Интересовала меня на сей раз его молодость, но сведений оказалось ничтожно мало. Несколько ностальгических фото в соцсетях. Комментарии им под стать.

В те времена, когда Сергей Сергеевич был юн, до соцсетей еще не додумались, да и сейчас ни сам Галактионов, ни его жена активными пользователями не были.

Позвонить Михалычу? Они ведь одноклассники. Устроить допрос собственному начальству?

Да и друзьями, по его словам, они все же не были. Играли в одной команде.

Обойдемся пока без Михалыча.

Торговый центр работал до 24:00. В двенадцать ночи я вызвала такси, и через час уже подходила к офису, высадившись у жилых домов метров за восемьсот до конторы Иванцова. Обширная парковка перед торговым центром пустовала и тонула в темноте. Тишина, как на кладбище.

Я оказалась перед пожарным входом, о чем свидетельствовала светящаяся табличка над дверью. В двух метрах левее – камера. За моей спиной дорога с парковки, а дальше – поле.

Надеюсь, сторожа здесь обходами не злоупотребляют. Впрочем, шаги я услышу, а в темноте меня вряд ли заметят, если я лягу на землю, точнее, на плитку. Одежда на мне подходящая, а ночь безлунная. И ни одного фонаря по соседству.

Я присела на корточки, привалилась спиной к стене, перед этим убедившись, что я вне поля зрения камеры, и открыла ноутбук.

– Это противозаконно, – раздалось чуть ли не над ухом, я матерно выругалась, но вскочить не успела, просто подняла голову.

В двух шагах от меня стоял Лазарь, сложив руки на груди. То ли я очень увлеклась, то ли он передвигался, ногами земли не касаясь, потому что ни звука я не услышала.

– На всякий случай, у меня слабое сердце, – сказала я. – Просьба сообщать о своем приближении тихим поскуливанием.

– Обязательно. Ты слышала, что я сказал?

– Насчет чего?

– Насчет противозаконности твоих действий.

– Не занудствуй.

– Ясно. На закон тебе плевать. А если тебя заметут?

– Не заметут.

Он взял из моих рук ноутбук, я собралась возразить и резко выпрямилась, очень хорошо понимая: для скандала время и место не подходящее. Но тут он бойко застучал по клавишам, а я присвистнула.

– Да ты профи, братан. А говорил, ничего не помнишь.

Он сунул ноутбук мне в руки, прошел к двери и, достав из кармана отмычки, за секунду смог справиться с замком.

– Прошу, – сказал язвительно. – Мозги в отключке, а руки помнят. Тем более у меня было время восстановить кое-какие навыки.

– Там, где я училась, ты преподавал, – хмыкнула я. – Мне бы потребовалось гораздо больше времени.

– И что тебе здесь нужно? – закрывая за нами дверь, спросил он.

– Интересно, что тебе здесь понадобилось? Следил за мной?

– Боялся, что ты наделаешь глупостей. Как выяснилось, не зря боялся.

Мы стояли в темноте, я достала фонарик, включила его, Нил взял его из моих рук, убавил свет.

Я направилась к кабинету Иванцова. Он оказался заперт, что для нас, само собой, не было преградой.

Открыв шкаф, я попросила:

– Посвети.

Жалюзи на окнах плотно закрыты, вряд ли свет заметят с улицы.

– Что ты ищешь? – спросил Нил.

– Дело восьмилетней давности.

Вадим Петрович оказался человеком аккуратным. Старые дела хранились в самом низу, я быстро их просмотрела, нужной мне папки не было.

– Черт, – выругалась я.

– Поторопись, – ворчливо заметил Лукашов.

– Он спрятал дело. Проверь, здесь есть сейф?

Лазарь стал осматривать кабинет, а я, скорее из упрямства, продолжила перебирать папки. И вскоре обнаружила нужную фамилию. Стояла папка на верхней полке, рядом с делами, которые Иванцов вел в прошлом году.

Объяснение этому я нашла довольно быстро. Потянула папку на себя и поняла, что она пуста, уж очень легкой оказалась.

Так и есть. После моего визита Вадим Петрович решил убрать материалы с глаз долой, а папку машинально поставил на верхнюю полку.

– Здесь только деньги, – поворачиваясь ко мне, заявил Нил.