Две Розы

28 апреля 1873 года

Дорогая мама.

Остаток сегодняшнего дня мне придется провести в своей комнате. Я наказана за то, что ударила Питера Дженкинса в живот. Помнишь, я рассказывала тебе, что он все время меня дразнит. Ну вот, а сегодня он набрался наглости и поцеловал меня. Мне было так противно, что я сплюнула и вытерла губы. Я знаю, что это неприлично, но если бы я этого не сделала, то меня бы стошнило. Так лучше уж сплюнуть, верно?

Мои братья собираются отправить меня в школу. Пожалуйста, напиши им поскорее письмо и скажи, чтобы они позволили мне остаться дома, ладно? Мне ни к чему быть утонченной. Честно говоря, я для этого не гожусь. Я превращаюсь в симпатичную молодую леди. Ты сама мне об этом как-то писала.

Я люблю тебя.

Мэри Роуз.

P.S. У меня начинают расти груди. Иногда мне совсем не нравится быть девушкой.

Глава 20

Джордж Макферсон показался Мэри Роуз похожим на хорька. Это был высокий, худой мужчина с длинным, острым носом и бегающими глазками. Мэри Роуз слегка устыдилась своего сравнения, поскольку Макферсон держался с ней исключительно вежливо и любезно. В то же время она подумала, что Дуглас скорее всего с насмешкой назвал бы Макферсона щеголем.

Личный помощник лорда Эллиота был облачен в наглухо застегнутый коричневый костюм, из кармана которого свисала золотая цепочка для часов. В коричневые туфли, начищенные до блеска, можно было смотреться, как в зеркало. В одной руке он держал папку с бумагами, через другую был перекинут черный зонтик.

Эллиот представил дочь Макферсону, а затем предложил Мэри Роуз посидеть вместе с ними, пока они будут просматривать финансовые поручительства, датированные последним месяцем.

– Ваш отец очень щедрый человек, леди Виктория, – сказал Макферсон. – Эти бумаги открывают доступ к его счетам благотворительным организациям Англии, которым он оказывает весьма существенную поддержку каждый месяц.

Мэри Роуз кивнула, а затем решила завести с ним разговор о прошлом:

– Мистер Макферсон, мы ведь с вами встречались раньше, верно? В то время я была еще совсем маленькой.

– Пожалуйста, называйте меня просто Джорджем, – попросил он и, повернувшись к Мэри Роуз, одернул на себе пиджак. – Да, конечно, мы старые знакомые. Вы тогда были очаровательным ребенком.

– Я была лысая.

– И правда, – улыбнулся Макферсон.

– Отец, ты не очень расстроишься, если мы поговорим о том, что случилось в ночь, когда меня похитили?

– Что бы ты хотела узнать? – спросил, нахмурясь, лорд Эллиот.

– Мне сказали, что няня забрала меня из детской, – произнесла Мэри Роуз, обращаясь к Макферсону. Тот кивнул;

– Ваши родители уехали на церемонию открытия нового предприятия. Предполагалось, что они вернутся только на следующий день. Мы до сих пор не понимаем, как Лидии удалось осуществить свой замысел – ведь в доме было полно слуг. Мы считаем, что она спустилась по лестнице и вынесла вас на улицу через черный ход.

– Няню звали Лидия?

– Да, – подтвердил лорд Эллиот. – Джорджу было поручено заняться расследованием. Твоя матушка заболела, и мне пришлось отвезти ее в Англию, к ее личному врачу. Она, видишь ли, очень доверяла ему.

– Через шесть месяцев интенсивных поисков полиция закрыла дело, но ваш отец нанял людей и продолжил расследование. Я всего лишь координировал их деятельность.

– А как долго эти люди работали на тебя, отец?

– Я отказался от их услуг всего четыре или пять лет назад, решив, что ты потеряна для меня навеки. Но Харрисон все время подхлестывал меня, не сомневаясь в успехе. – Лорд Эллиот сжал руку дочери. – Просто чудо, что он тебя отыскал.

– Как я понял со слов вашего отца, вас нашли в темном переулке какие-то головорезы, леди Виктория, – сказал Макферсон.

– Эти четверо добрых мальчиков, которые не по своей воле оказались под открытым небом, вовсе не были головорезами, – с нажимом повторила Мэри Роуз.

– Да, – согласился лорд Эллиот и, потрепав дочь по руке, разжал пальцы. – Оставим это. Ты вернулась домой, и это главное.

Однако Мэри Роуз не хотела менять тему.

– Значит, все это спланировала и организовала няня? – снова обратилась она к Макферсону.

Прежде чем ответить, тот взглянул на босса. Макферсону сразу же стало ясно, что беседа причиняет лорду Эллиоту душевную боль.