Две Розы

Мы узнали из хаммондской газеты о битве, которая произошла неподалеку от ваших мест. Конечно, все мы ужасно встревожились. Мы слышали столько кошмарных историй о бунтах, вызванных нехваткой пищи и лекарств. А через неделю после того, как мы прочитали напугавшую нас статью, пришло твое письмо, в котором ты сообщаешь, что у вас все хорошо. Ты, наверное, посмеиваешься над нашей глупостью. Ты ведь всегда советуешь нам верить в промысел Божий!

Нам очень жаль, что новый курс лечения не помог миссис Ливонии. Тебе не кажется, что ее здоровье сильно подорвали побои, которыми когда-то осыпал ее муж? Пожалуйста, передай ей, что Мы молимся о ее выздоровлении.

Я надеюсь, что ее сыновья оставят вас наконец в покое. Мне становится плохо при мысли о том, что они способны причинить вам те же неприятности, что и их отец. Но я твердо знаю – пока ты находишься рядом с их матерью и не теряешь бдительности, они не посмеют пакостить вам.

В газете была напечатана еще одна прекрасная речьЛинкольна. Он произнес ее несколько лет назад, мама. Ты знаешь, что он называл нас Чернокожими Людьми, а не рабами? Слово «чернокожий» кажется мне гораздо достойнее всех тех прозвищ, которыми нас награждают. Кол не понимает, почему бы не называть всех просто мужчинами и женщинами. Мне бы тоже хотелось, чтобы все решилось так естественно, но у людей слишком много странных воззрений и предрассудков.

Однажды ночью мы заспорили о различиях между человеческими расами. Я спросил Трэвиса, считает ли он, что создатели Декларации независимости разделяют людей по цвету кожи. В наших законах говорится, что все люди равны. Я предположил, что Джефферсон, когда разрабатывал основы политической системы и управления страной, не думал о чернокожих. Но Дуглас на это заявил, что если все равны – значит, тут совсем ни при чем ни цвет кожи, ни вероисповедание, ни что-либо другое. В конце концов мы пришли к выводу, что южане даже не дали себе труда прочесть Конституцию.

Мэри Роуз теперь любит помогать мне с мытьем посуды. Она очень бережно обращается с двумя чашками китайского фарфора, которые раздобыл для нее Трэвис. Он пообещал ей, что как только выменяет еще две, научит ее устраивать настоящее чаепитие. Сам он, конечно же, понятия не имеет о подобных вещах, но уверен, что миссис Моррисон с радостью преподаст ему эту премудрость.