Две силы

Первая попытка побега состоялась в 1932 году. Но братья не знали, что в Карелии есть магнитные аномалии, и что там компасы врут, как нанятые. Группа заблудилась, Иван заболел, и пришлось вернуться из Карельских лесов района водопада Кивач. Но ГПУ уже кое-что заподозрило, и при следующей попытке побега, в 1933 г., все были арестованы в поезде на пути к Мурманску…Братья получили по 8 лет концлагеря. 18-летний сын Ивана, Юра – 3 года. Но им всем чудесно повезло, вместо отправки в Сибирские лагеря, их эшелон был направлен в Карелию, откуда они (из разных лагерей) благополучно ушли в Финляндию в 1934 году. Эта эпопея побега ярко описана всеми “тремя мушкетерами”: Иваном в “России в концлагере”, Юрой в “22 несчастья” и Борисом в “Молодежи и ГПУ”.

Из Финляндии Иван начал печатать главы своей книги “Россия в концлагере” в Парижской газете “Последние Новости”, эти очерки имели необычайный успех. Но братьям очень “не хотелось” жить по соседству с СССР. Борису удалось продать рукопись своей книги о русских скаутах шведскому издательству, и в 1936 братья начали издание газеты “Голос России” уже в Софии. Было много “триумфальных” поездок с докладами по всей Европе. Но трагедия уже сгущалась над Солоневичами. Получены были сведения о смерти (или расстреле) отца в советском концлагере, в феврале 1938 года в редакцию газеты был принесён пакет с книгами, оказавшийся адской машиной. Братья и Юра случайно уцелели, но секретарь редакции, студент Михайлов, был разорван буквально в клочки, а взрыв оторвал обе руки Тамары. Через два часа она умерла…

Начало войны застало Ивана с сыном в Берлине, а Бориса – в Брюсселе. Были и аресты, и лагеря, и опасности. И напряженная работа в прессе.

После войны Иван с сыном переехали в Аргентину, где Иван стал выпускать газету “Наша Страна”, существующую и поныне. Как раз там, в этой газете, между фельетонами, “между делом”, начал печататься роман “Две Силы”.

По доносу “друзей” Ивана выслали в Уругвай, и там, в апреле 1953 года после операции желудка он неожиданно умер. Обстоятельства его смерти и сейчас остаются весьма таинственными… Так, в расцвете своей творческой жизни умер Иван Солоневич – один из крупнейших журналистов и литераторов нашего Русского Зарубежья.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПОСЛЕДСТВИЯ ПОБЕГА ЕРЕМЕЯ

Из всех людей, наполнявших coбою верхнюю комендатуру, майор Иванов первым пришёл в себя. Он слышал стон, вой и крики в выходящей в коридор двери, видел, как там зажглась и потухла спичка, слышал падение чьих-то тел, и потом быстрые шаги, бегом удалявшиеся по коридору. В том, что Еремея тут же поймают, у товарища Иванова не было никаких сомнений. Не было также и никаких сомнений в том, что же делать в столь необычном случае.

В верхней комендатуре царила кромешная тьма. Но так как учреждение, в котором действовал товарищ Иванов, питало к электрической станции не больше доверия, чем все остальные обитатели города, то во всякой комнате хранился запас свечей и керосиновых ламп. Товарищ Иванов прислушался ещё раз, слышались крики и стоны, но ударов и прочего слышно не было. Он осторожно чиркнул спичкой, на всякий случай снова вжимаясь спиной в свой угол. Спичка осветила весьма неутешительное зрелище. Переступая через людей ещё -стонавших, тов. Иванов добрался до шкафа и извлек оттуда несколько свечей. Когда свечи были зажжены, товарищ Иванов снял телефонную трубку, телефон работал. Был вызван приёмный покой и из приёмного покоя – хирурги, носилки и всё такое. Где-то по бесконечным коридорам уже мелькали огоньки свечей и ламп, и в комендатуру ворвался дежурный взвод внутренней охраны.

– Арестованный бежал, вон туда по коридору, – сказал товарищ Иванов.

Охрана бросилась по коридору, держа в руках кто свечу, кто карманный электрический фонарик. Кроме двух дверей, ведущих в коридор, двери в верхнюю комендатуру и почти соседней с ней двери в следовательский кабинет, все остальные были заперты. У этой последней лежал труп одного из следователей, но кабинет был пуст. Взвод внутренней охраны так же стремительно вернулся обратно, требуя от товарища Иванова более конкретных приказаний или указаний. Но в этот момент товарищ Иванов был занят более срочными делами.

На полу, прикрытый чьим-то телом, лежал и стонал товарищ Медведев. Под проломанной верхней доской стола лежал товарищ Берман, но он даже и не стонал.

– Тут поважнее, – сказал товарищ Иванов, – арестованного всё равно поймают, вы пока помогите здесь.

Товарища Медведева освободили от неизвестного пока тела, которое, очевидно, было вполне безжизненным, вероятно, был переломан позвоночник. Тов. Бермана осторожно извлекли из-под обломков стола, товарищ Берман не показывал никаких признаков жизни. Остальные жертвы катастрофы не вызывали в данный момент никакого внимания со стороны товарища Иванова. По телефону он дал распоряжение монтёрам привести в порядок освещение. Через несколько минут в верхней комендатуре появились монтёры, врачи и носилки. Появился и заместитель товарища Медведева, которому товарищ Иванов сделал краткий, но обстоятельный доклад.