Две стороны одной медали

Мы все так жили по большому счету. Правда, когда я подрос, у нас уже хотя бы не дрались район на район, как делало старшее поколение. Но мелкими мы бегали смотреть на потасовки. На старом кладбище, которое уходило до лога, стояли трамплины – зимой мы катались там на санках, прыгали лыжники: как я не попал туда в секцию, не понимаю до сих пор, трамплин был виден из окна. В общем, трамплины были межой между районами – Свердловским и Мотовилихинским, и мы в детстве смотрели со старого кладбища на побоища, как ребята бились в кровь арматурой, трубами…

ПОМНЮ, ЧТО Я ПОПРОСИЛ У БАБУШКИ НА ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ПАСТУ BLEND-A-MED – ИЗ РЕКЛАМЫ С ДВУМЯ ПОЛОВИНКАМИ ЯИЧНОЙ СКОРЛУПЫ – И ЗУБНУЮ ЩЕТКУ.

Или еще случай, мне было лет 6, и мы с братом были на даче у бабушки и дедушки. Кажется, стояла ранняя весна, было довольно холодно, река сильно разлилась, и мы с пацанами стояли на мосточках над рекой. Ребята постарше развлекались тем, что кидали в бурное и быстрое течение какие-то коряги. Я тоже решил так сделать, но не заметил, что уже начался мелкий дождик, и я остался один на этом мостике. Я потянул к себе корягу, а она потянула меня за собой в поток воды – плавать я не умел, да и одежды было много, так что я начал тонуть. До сих пор помню, что вода была желтой, грязной, глинистой, я в ней барахтался, как мог, чтобы продержаться подольше. Хорошо, что мой двоюродный брат Сережа все-таки ушел недалеко и стоял на обрыве. Он меня и вытащил, прыгнув метров, наверно, с семи в реку. Но с тех пор у меня гидрофобия: плавать я не люблю.

Много было случаев в детстве, в которых я выжил чудом. Как-то зимой мы шастали, как обычно, по крышам, и была в компании одна девочка – весь двор за ней бегал, и я, конечно, в первых рядах. Чтобы произвести на нее впечатление, я обычно садился на край крыши на 5-м этаже, пропустив между ног поручень железный, чтобы не соскользнуть. Крыша была неровная, разноуровневая, и чтобы добраться до края, надо было спрыгнуть. Кругом лед, опасно, но мне же надо произвести впечатление, пока два моих друга стоят и трусят. Я прыгнул быстренько, пробежал, сел и не понял, что забыл зацепиться за ограду, а сидел я при этом на льду. Я моментально начал съезжать, испугался, зацепился за какую-то арматуру и повис на уровне 5-го этажа. Было холодно, я был в ватных штанах и теплом пальто, и они волокли меня вниз – еще 10–15 секунд, и я бы сорвался, руки буквально трещали от напряжения, пальцы закоченели из-за ледяного железа, за которое я уцепился. Спасли меня друзья: подбежали и затащили обратно на крышу. Думаете, меня чему-то научил этот случай? Нет. Уже летом, снова гуляя по крышам, я схватился за высоковольтные провода. Все знают, что за два провода браться нельзя, но я шел и колотил по ним железной палкой, замыкая их, и меня током не било.

– Да не бьют они током!

– А ты возьмись за два сразу, – подначили меня приятели.

У меня хватило ума так и сделать. Меня било так, что зубы крошились, при этом я не мог разжать руки, меня продолжало удерживать на проводах. Честно говоря, я простился с жизнью, и не знаю, что меня спасло. В какой-то момент мышцы обмякли, и я просто упал. В то время, конечно, родители ничего из этого не знали, но подозревали, что я парень беспокойный. Я вообще все время сбегал со двора, ходил на Каму купаться – километров за 10 от дома. Так что коньки не мешали мне попадать в неприятности – я мог просто не дожить до своей олимпийской медали. И можно только представить себе, насколько бы было больше неприятностей, не займи меня родители спортом.

Глава 4

Результатом договора, что я больше не хожу на каток, стало… мое возвращение в спорт. Нет, не потому, что я налажал в учебе, просто так сложились обстоятельства – тренер сделал предложение, от которого мы не смогли отказаться.

Мне было 9 лет. Мой тренер Валерий Домрачев позвонил отцу и предложил мне снова начать заниматься фигурным катанием. Но не у себя, а у очень крутых тренеров в парном катании Валентины и Валерия Тюковых, потому что им нужны были высокие ребята для парного катания, а на тот момент я вырос. Надо сказать, что все ребята в юношеских сборных ездят на чемпионаты мира, на Гран-при за границу, и меня начали уговаривать вернуться, предлагая все это. Я честно отказался – я настолько не хотел на каток, что даже это меня не соблазнило. Правда, когда мне сказали, что у ребят есть свой бассейн и сауна… Я уже говорил, что очень хотел заниматься в бассейне, даже несмотря на мою боязнь воды. Бассейном меня и «купили». Конечно, это был обман. До бассейна и сауны надо было еще дослужиться. Это во-первых. А во-вторых, попал я, конечно, в непростую ситуацию. Мне было 9 лет, а остальные в группе были уже юниоры – от 14 до 18 лет. Для меня это были прямо взрослые дядьки и тетки. Мне что-то разрешали делать в уголочке катка, но и только.