Две стороны жемчужины

Арина помахала ей рукой и побрела по скверу к Высокому берегу. Море всегда действовало на неё успокаивающе, ей хотелось послушать шум волн и поразмышлять о своём состоянии. Она всегда старалась быть сильной и не понимала, почему её так сильно потряс Сашин отъезд, ведь морально подготовилась к нему. Арина уселась на большой валун, верхушка которого успела высохнуть и даже нагрелась от полуденного солнца. Отчего-то на ум пришла последняя встреча с Мансуровым, она так и не рассказала Саше, почему бросила работу горничной.

Деньги за работу в генеральском доме поступили на карточку быстро, к тому же сумма выплат была удвоена. Арина поняла: Мансуров пытается извиниться перед ней, поэтому не стала проявлять излишнюю гордость и отказываться. Она уверилась, что больше не встретит Эрика после произошедшего между ними, теперь-то этот самовлюблённый тип оставит её в покое, но просчиталась. После концерта, на который они ходили с Сашей, он проводил её до подъезда и отправился домой. Арина, довольная прекрасным вечером, ещё не отошедшая от музыки и песен, напевая под нос, поднималась к себе в квартиру. Она не сразу заметила тёмную фигуру, сидящую на верхней ступеньке лестницы.

– Долго же тебя пришлось ждать, – заявил Мансуров, поднимаясь на ноги. – Где изволила шляться?

Оторопевшая Арина смотрела на стильно одетого Эрика, на его лицо киноактёра и недоумевала: зачем она ему сдалась? И что теперь делать? Бежать на улицу или как-то проскользнуть в дверь? Но в квартиру он её точно не пропустит, занял весь проход. Тогда остаётся только скакать по ступенькам вниз.

– Чего молчишь?

Арина настороженно косилась на Мансурова, пытаясь предугадать, что он предпримет.

– Я была на концерте с другом. Хотя… полагаю, мне незачем отчитываться перед вами. Что вам от меня нужно?

Эрик засунул руки в карманы брюк, качнулся с носка на пятку.

– Ты же не думала, что я так просто оставлю тебя в покое. Год назад я пытался ухаживать за тобой по всем правилам – это не дало результата. Думаю, теперь вступить в бои без правил. Неужели я совсем тебе не нравлюсь? Куча девушек посчитали бы себя счастливицами, если бы я только обратил на них внимания. Или ты специально разыгрываешь из себя неприступную, чтобы сильнее меня заинтересовать?

Арина ощутила себя уставшей и без сил, словно присутствие этого человека забирало всю энергию. Ей захотелось как можно быстрее попасть домой, принять душ, вытянуться на прохладной простыне и спать, спать.

– Верю, что эти девушки были бы счастливы. Вы видный и красивый мужчина. С эстетической точки зрения я могу оценить вашу внешность на отлично, но сердцу не прикажешь, я равнодушна к вам, как к мужчине. Именно поэтому не стоит больше обращать на меня внимания. Думаю, и у вас нет ко мне особых чувств, я лишь задела ваше самолюбие. Я не разыгрываю неприступную девицу, просто у меня к вам не лежит душа.

– Значит, не лежит душа? Ты уверена, что у тебя всё в порядке с головой? Ты будто заноза, которая нарывает и не даёт покоя. Слушай, повторю своё прошлогоднее предложение: переспи со мной. Цену назначь сама. Может, после этого я перестану думать о тебе. Если хорошо поразмыслить, в тебе ведь нет ничего: ни особой красоты или грации, ни блестящего ума или таланта. Ты простая девушка из плохой семьи. – Мансуров усмехнулся. – Я всё выяснил о твоей семье. Тебя опасно брать в жёны: ещё родишь дебила с преступными наклонностями.

Арина побледнела. В ушах эхом отдавались жестокие слова Эрика. В глубине души она всегда опасалась, что может сломаться, пойти по стопам матери или действительно произвести на свет больного ребёнка.

– Вот и выяснили, что я никто и звать меня никак. Жаль, но переспать вам со мной не удастся. – Арина пристально смотрела в глаза Мансурову. – Из-за обстановки, в которой жила в детстве, я не переношу чужих прикосновений. Получается: я человек с дефектом. Не стоит больше беспокоить меня.

Мансуров ухмыльнулся и сделал шаг к собеседнице.

– А если именно я твоё лекарство? Ты хоть понимаешь, что я едва сдерживаюсь. Мне хочется, и прибить тебя, и поцеловать одновременно. Кстати, ты ещё и ядовита: укус на плече воспалился и сильно болит.

– Вы точно не лекарство, – Арина тяжело вздохнула. – Пожалуйста, оставьте меня в покое.

По лицу Мансурова пробежала тень.

– Неужели нет и крохотной надежды?

– Нет.

– Ладно. На сегодня хватит. Пойду я. Надоело стучать в закрытую дверь. – Эрик прошёл мимо отстранившейся девушки. – Думаю, ты и, правда, дефектная, раз отвергаешь такого, как я. – Он фыркнул. – И богатого, и красивого, и умного. Точно дурочка.

Арина, вспоминая эту встречу, улыбнулась. Конечно, дурочка: отвергла самого Мансурова. Ему даже в голову не приходило, что он может кому-то не нравиться. Она поднялась с валуна и, ступая по мокрому песку осторожно, чтобы не набрать его в туфли, направилась домой. Зазвонил телефон, на экране высветился номер Саши.

– Аринка, привет. Как тебе первый день в колледже?

– Шумно и утомительно.