Две стороны жемчужины

Девятый класс друзья проскочили без особых потрясений. Арина закончила год с двумя четвёрками: геометрия и физика по-прежнему ей не давались, Саша же не сдавал позиции, шёл на золотую медаль. Сначала зимы и до самой весны Арина вытаскивала друга из омута уныния. После отъезда матери он стал угрюмым и раздражительным, грубил учителям и отцу. Казалось, его вера в людей, а особенно, в семью окончательно потерпела крах. Саша ударился в учёбу и тренировки, не хотел оставлять времени для тягостных мыслей. На соревнованиях он дрался так ожесточённо, что напугал тренера. Иван Евгеньевич вызвал его к себе, попытался понять, что гнетёт парня. Но Саша отвечал коротко, больше отмалчивался

– Значит так, на две недели отстраняю тебя от тренировок, пока не придёшь в себя. Иначе покалечишь кого-нибудь, – не добившись ответа, заявил тренер.

Саша, выйдя из тренажёрного зала, пожаловался Арине.

– Евгеньевич, не по делу ко мне прицепился. Запретил ходить на тренировки.

– Правильно сделал. Ты срываешь зло на всех, кто попадается тебе под руку. Может, хватит! Никто не умер. Ты обут, одет, не голоден, у тебя есть отец и мать. Пусть мама не с вами живёт, но она каждый день звонит и приезжает на выходных повидаться с тобой. Пора принять её решение и не вести себя, как капризный ребёнок.

Саша разозлился.

– Женская солидарность? Думаешь, не знаю, что ты встречалась с моей мамой? Она уговаривала повлиять на меня?

Марта Генриховна попросила Арину посодействовать знакомству Саши с отчимом. Ей казалось, что сын оттает, когда поймёт, что её новый муж неплохой человек.

– Разве на тебя можно как-то влиять? – удивилась Арина. – Ты же твердолобый, непробиваемый болван. Хочешь, чтобы всё вернулось на свои места? Пусть родители снова живут вместе, пусть не любят друг друга, но ради ненаглядного сыночка терпят, а он, словно маленький эгоистичный мальчик, думает лишь о себе.

– Прекрати!

– Не собираюсь. Хватит! Вместо того чтобы помочь отцу, ты расстраиваешь его. Они с тобой носятся, как с писаной торбой. Марта Генриховна хочет представить тебя Игорю Петровичу, просто сходи и познакомься с ним, сделай матери приятное, ей итак тяжело.

Саша уставился на Арину тяжёлым взглядом. Она смотрела в его глаза, похожие на голубые кусочки стекла, и понимала: он её не слышит. Впервые осознала, что означает выражение: глаза – пустые зеркала. Действительно, сейчас она не видела в них отражения. Арина вздрогнула.

– Мне становится холодно, когда так смотришь, – приблизившись к нему вплотную, лишь бы не видеть лица, обняла и прижалась к его груди.

Сердце Саши неистово колотилось. Арина, не позволяя отстраниться, соединила свои руки на спине друга в замок.

– Я с тобой.

Постепенно его напряжённое тело расслабилось, учащённое дыхание успокоилось. Она поняла: гнев угас. Саша опустил голову и, касаясь губами волос Арины, произнёс:

– На нас прохожие таращатся, наверно, думают: влюблённая парочка обнимается.

Арина отскочила на пару шагов.

– Глупости! Это братские объятия. С детства ты только так успокаиваешься. Надо тебя крепко держать, пока не угомонишься.

Саша ухмыльнулся. А ведь верно, обида и боль, клокотавшая в груди, утихли.

– Пока я не готов встретиться с мужем мамы. Даже звучит глупо: муж мамы…

– Просто подумай об этом, – попросила Арина.

С начала каникул Саша пошёл работать санитаром в отделение хирургии к отцу, Арина снова устроилась официанткой в кафе на набережной Анапы. Для обоих начались нелёгкие трудовые будни. Теперь они встречались либо на тренировках, либо на выходных, а вечерами уставали так, что едва добредали до кровати. Арина за лето из подростка превратилась в очаровательную девушку. Она бы не заметила изменений, если бы не клиенты, начавшие делать ей комплименты, и Ким, сгорающий от ревности и злости, когда их слышал. Он иногда заходил в кафе, чтобы повидать Арину. Ким тоже работал, у него редко выпадал выходной, поэтому старался не упускать возможности её повидать. Арина давно поняла, что Ким испытывает к ней, но его чувства совершенно не тяготили, а наоборот окрыляли, позволяя, греться в огне его любви. Он не навязывал себя, относился к Арине бережно и трепетно, будто к огромной драгоценности. Она всегда радовалась его приходу и находила пару минут, чтобы с ним побеседовать. Ким работал помощником повара у отца в ресторане, и если Арина как несовершеннолетняя уходила из кафе в десять вечера, то ему приходилось задерживаться до двух, а иногда до трёх ночи.

– Ты тоже хочешь стать поваром, как отец? – как-то поинтересовалась она, присаживаясь за столик. С утра в кафе почти не было посетителей, и Арина могла уделить Киму внимание.

Он отхлебнул глоток зелёного чая, поморщился.

– Что за дрянь вы тут подаёте? Неужели в пакетиках?

Арина хмыкнула:

– Конечно. Наша хозяйка в чае совсем не разбирается, считает и так сойдёт.