Две судьбы. Часть 2. Развод – это… не всегда верно!

Андрей подскочил, принёс пакет и выставил на стол шампанское, конфеты, фрукты и пирожные. И симпатичный букетик маленьких розочек, вернее, три букетика.

– У меня сообщение, дорогие мои сестрички! Я нашёл свою единственную и неповторимую, свою Ниночку. Вы знаете, она была не свободна. И я уехал, от греха подальше, и до Нового года сидел в своей берлоге. Нина не давала никаких поводов, ну что морочить голову и себе, и ей? Но я не мог не видеть мою желанную, образ которой приходил ко мне каждую ночь. Это наваждение ломало, выворачивало наизнанку мою душу. И я решился. Просто разрешил себе посмотреть на неё. Девчонки, она разглядела меня среди толпы, среди нескольких сотен отдыхающих людей, хотя я старался прятаться, боясь поставить Нину в неловкое положение. Как так? Я стоял у колонны внизу, а она с третьего яруса смотрела прямо в мои глаза и улыбалась. И я понял, что никуда не уйду без неё. Украду, спрячу, никому не отдам. А она, к моему безумному счастью, оказалась и не против. Я не могу не поделиться своей радостью с вами, подружки дней моих суровых! Я сделал Ниночке предложение, и она согласна! – Андрей задохнулся от нахлынувших на него чувств, глаза засияли навстречу струившемуся свету распахнутых глаз любимой женщины.

Мы заорали, налетели на него, зацеловали. А девчонки зачмокали свою любимую училку до дыр. Празднество началось. Пришёл Володя с цветами для невесты, видимо, Люда поставила его в известность. С его приходом Трошин осмелел, влился в общее веселье, поглядывая на Лерку с нежностью и надеждой. И она, нет-нет, да и поймает его взгляд, улыбаясь.

Детей уложили, влюблённых проводили и устроили совещание. Завтра последний день каникул, а в понедельник в школу и Люде на работу, нужно затарить холодильник и подкупить школьных принадлежностей. Списки составлены, роли распределены. Хитрая Люда остаётся с детьми, а Лера с Трошиным идут за покупками.

– Роман остаётся ночевать здесь, с утра в поход. – Градова отдала приказ.

– На полу в детской? – Уточнила Лерка.

– Там нет места, мы не собрали игрушки.

– Я соберу.

– И детей разбудишь. И, вообще, моя очередь сторожить малышню.

– С чего это вдруг?

– А потому что завтра перед работой мне нужно выспаться.

Хитрость победила разброд и шатание. И бедной Лерочке пришлось спать в нелюбимой пижаме, застёгнутой на все пуговицы, ведь рядом сопел посторонний мужчина, совсем рядом, рукой подать…

На следующий день невыспавшаяся мигера поставила все точки над «и». Трошин, если хочет помочь и пообщаться с детьми в оставшиеся дни отпуска, ночует у Алёшкина, Люда работает и не суёт свой нос в личные дела других, а Лера, пока, на хозяйстве. Так и пронеслись две недели. Бывшая чета Трошиных вместе готовили, вместе гуляли, вместе мыли и укладывали детей. Лера настолько привыкла к помощи, что в один из вечеров так расслабилась, что задремала за проверкой уроков, положив голову на руки. Точно, как в студенческие годы, когда присыпала над своими заданиями. Увидев это, Роман который раз почувствовал страшную ностальгию по тем временам, самым счастливым, напоенным любовью и пропитанным безоблачным счастьем. Почему, чтобы понять это, нужно было сначала потерять, обидев любимую женщину, а потом искать возможность жить с этим дальше. Точнее, выживать… Он присел перед ней, поправил волосы, погладил по щеке… В груди защемило, подступили слёзы, чего он не помнил в своей жизни вообще. Вошла Люда.

– Перенеси её на диван, я расстелила.

Он подхватил свою драгоценную ношу, донёс, положил на подушку. Она потянулась и обняла его.

– Ромка, куда ты меня? – Открыла глаза и вылупилась на него.

А он от неожиданности так и встал, наклонившись, боясь выскользнуть из кольца её рук.

– Ой, прости, что это я. – И выпустила его из своих объятий. – Что-то приснилось не то.

– А может то самое, Лерчик?

Она подскочила, его глаза оказались прямо напротив её, голубые, добрые, лучистые и немного грустные. Роман держал её, не давал выскользнуть. А ей надо было спасаться бегством, паника накрыла, оторваться от этих чарующих глаз не было никаких сил. Лерка старалась не смотреть в эти колодцы когда-то чистой воды, тонуть в которых было так упоительно… И вот, они опять снятся ей, возрождая запрятанные в самых удалённых уголочках сердца нежные и солнечные чувства. Нет! Нельзя! Только не это! Прости и помилуй!

– Тебе пора, папа Рома. – Прозвучало, как «Пошёл вон»… – И не надо строить замки на песке, я очень благодарна тебе за помощь…

Он выпрямился, закрыв собой торшер, падающий сзади свет скрыл выражение его лица. Но голос…