Две свадьбы по цене одной

Всю неделю Ксения жила на душевном подъеме. Сам не зная, это смешной Майкл одной только фразой перетряхнул в ней все, что накопилось за длинный год одиночества. Она вдруг поняла, что не имеет права вот так взять себя и похоронить, что не может разбазаривать свои драгоценные годы и вовсе не должна хоронить себя после развода. Да, конечно, она много думала и всегда приходила к выводу – в разводе виноваты оба, муж и жена. Но только сейчас задумалась – а почему за эту вину муж и жена расплачиваются так неодинаково? Она получила растоптанные надежды, порванную судьбу и невыносимую тяжесть горького одиночества. Он же – новую, яркую жизнь с молоденькой женой, новые развлечения, знакомства, интересные заботы, у него куча дел, приятные хлопоты, того и гляди еще и ребенка себе заведет – жизнь с чистого листа! Как будто ему снова двадцать! Конечно, он тоже переживает, он даже переходит на другую сторону улицы, когда сталкивается с сыном, но его переживания разве идут в сравнение с ее мукой? Все должно быть хотя бы примерно одинаковым. Тогда на фиг ей такие муки! Она должна тоже начать жизнь по-новому! Пусть не двадцатилетней, но боже мой! Когда ей будет девяносто, она станет вспоминать себя теперешнюю молоденькой девочкой! И не надо ей никаких мужиков! Она просто возьмет и перестанет ныть и загрузит себя новым, интересным делом, например… например, откроет цветочный павильон! А что? У нее получится, она это точно знает. Конечно, на это понадобятся деньги, ну так у нее довольно состоятельные знакомые, взять ту же Оксанку! И еще! Она потребует от прежнего супруга долю от их совместного предприятия, да, вот так! Не попросит, а именно потребует, потому что имеет на этот салон мод такие же права! И наймет лучшего адвоката, если Ленечка заартачится!

Всю неделю она делала расчеты, выискивала место для своего будущего павильона, переговаривалась со знакомыми по поводу денег и даже узнавала про адвокатов. Жизнь стала насыщенней и ярче. Нет, ни одной своей проблемы она пока не решила, но это только потому, что они и не могли решиться так быстро, но главное – у нее появилась интересная цель! И потом, когда все устроится… У! Об этом можно фантазировать до бесконечности. И теперь длинными ночами она не терзала себя мучительным вопросом, что же теперь ее ждет, такую брошенную, а баловала приятным: что же ее будет ждать, такую свободную?

В субботу она оказалась на чьем-то дне рождения, где ее свели с замечательной женщиной – Светланой Левченко. Света работала в известном столичном журнале, знала многих отечественных селекционеров, цветоводов и прекрасно разбиралась, в какой фирме можно купить семена и любой посадочный материал. Для Ксении это знакомство было просто подарком, будто кто-то свыше надежно протягивал ей руку – смелее, у тебя все получится! Они проговорили до светлого утра, а в воскресенье снова позвонила Светлана и подарила еще одну ценную мысль:

– Ксения, я тут подумала – а почему бы вам не съездить за границу? Есть такие путевки, специально по знаменитым садам, с обучением, с семинарами. Уверяю вас, там есть чему поучиться. Я даже вам сама подберу такую путевочку, выйдет недорого.

И Ксения загорелась. Она наложила макияж, чего не делала уже почти год… да, год, с тех пор, как ушел Леонид, она перестала краситься, следить за прической и вообще забыла, что она женщина. Теперь же она привела себя в порядок и отправилась к Оксане. Надо было переговорить – не даст ли та денег в долг, если путевка подвернется совсем скоро.

Оксана, увидев на пороге Ксению, долго моргала, а потом выдала:

– Ксе… ния! Что с тобой случилось? Ты так изменилась… вот не пойму, что в тебе другое, но… как похорошела-то!.. Я поняла! Ты влюбилась! В того лысенького Майкла, да?

Они славно посидели с Оксаной и ее мужем, Ксении едва удалось убедить подругу, что виной ее перемен явился вовсе не мужчина, а желание открыть свое дело, и супруги Коноплевы ее пылко поддержали. Конечно, и в деньгах они не отказали.

– Узнаешь, сколько будет нужно, и сразу приходи! – решительно говорил Влад уже на пороге.

– И если надо какие-нибудь бумаги пробить – на место или еще чего – скажи! – вторила Оксана. – Поможем.

– Да, у Оксаны большие связи.

Ксения заявилась домой в десятом часу.

– Димка! Дим! Ты не представляешь! Коноплевы мне дают денег, я еду учиться за границу, а потом открываю свой цветочный павильон! Ты слышишь?

Димки не было. И его новых, супермодных туфель тоже. Зато кроссовки, которые сын просто не снимал, спокойно стояли на обувной полке.

– Та-а-ак… и куда же намылился мой сынок в своих туфельках? – поджала губы Ксения, уже смутно догадываясь куда.

Она сунулась к сыну в шкаф – так и есть, черное пальто тоже отсутствовало.

Ксения быстро набрала номер мобильного сына. Сначала в ухо ныли длинные гудки, потом сквозь гам и пиликанье музыки послышался голос сына:

– Алле, мам, ты уже пришла? А я тебе звонил, звонил…

Телефон у Ксении показывал, что никаких звонков не поступало.

– Зачем ты потащился в тот ресторан, Дима? – сухо спросила она.