Две тайны Христа

Иаков одержал безусловную победу. Но именно это поражение Петра дало огромный толчок развитию христианства на новых территориях.

Причудливая архитектура нового вероучения стала возникать на основе сплава ессейства с мессианским иудаизмом, но этот симбиоз длился очень недолго, уже в 49 г. в него вмешался фактор огромной разрушительной силы. Апостол Павел, прибывший со своими приверженцами на первый Иерусалимский собор, привез с собой не только перечень, традиции и пожертвования вновь образованных Церквей, он, подобно ярчайшей комете, притащил за собой хвост свершений, проблем и поступков, которые были столь тесно переплетены, что вместе с самим Павлом создавали одну новую проблему, решения которой не было вообще. Он создал огромное количество новых Церквей, и успех миссии Павла оспаривать мог разве только сумасшедший. Причем все эти общины верили в истинного Бога — в Иисуса Христа. Те пожертвования, которые уже сделали и еще сделают в будущем новые епархии, были совершенно необходимы Иерусалиму. Без финансовых донорских вливаний община не могла жить. К роскоши, пусть и относительной, привыкаешь. В понимании многих блюстителей традиций, на этом и кончилось все хорошее, что привез Павел. Он не обладал чувством юмора, в отличие от Петра был никудышным дипломатом, упрям, горд, своеволен, неконтролируем. Вопрос приема в Церковь необрезанных был деликатно обойден стороной. Всем было понятно, что Павел не пойдет на компромисс. В некоторых новых общинах число прозелитов было велико и имело явную тенденцию к еще большему увеличению. Из этого тупика не было видно выхода. Павел считал себя апостолом, равным другим, а могущество новых епархий, в которых его безоговорочно почитали, давало ему на это полное право. Нет, он не отрицал авторитет руководителей Иерусалимской Церкви, но признавал их авторитет не как индивидуумов, как личностей, а только как людей, отмеченных Христом.

«Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть что Христос умер за грехи наши, по Писанию. И что Он погребен был и воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати; Потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые почили; Потом явился Иакову, также всем Апостолам; А после всех явился и мне, как (некоему) извергу. Ибо я наименьший из Апостолов и недостоин называться Апостолом, потому что гнал Церковь Божию. Но благодатию Божею есмь то, что есмь; и благодать Его во мне не была тщетна, но я более всех их потрудился; не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною» (1 Кор. 15:3-10).

Вот, собственно, кредо Павла. Он знает, что сделал больше, чем все остальные апостолы, и эта внутренняя убежденность и раскрепощенность придают его болезненному телу огромную духовность и силу.

Павел настойчив. Без устали он проповедует верность Писанию и вносит в мир две новые концепции: богословскую — «Мессия жив, он воскрес, он с нами» и фактор вины и покаяния. На глазах изумленных сподвижников в немыслимо короткое время эти концепции обрастают ритуалами и сами становятся ритуалом — радостным, зовущим, сияющим бесконечным очарованием неведомого. Периферийные языческие Церкви без труда усваивают новые идеи. Их предшествующее религиозное рвение очень невелико и не подкреплено стержневой идеей. Павел понимает, что идеи новой общины во многом совпадают с воззрениями ессеев, и это не может не раздражать его. Часто, очень часто ему приходится вступать в борьбу с лжепророками, с ессеями (1 Кор. 15:32). (Информация И.Р. Тантлевского).

Тяжелее всего новые идеи прививаются в Иерусалиме. Каждый приход Павла — это эффект гусеницы, брошенной в муравейник. Многие из них, с молоком матери впитавшие ортодоксальные идеи иудаизма, с трудом воспринимают позиции ессейства, а уж к воззрениям Павла у них явная аллергия. Они рады бы втянуть его в бесконечные дискуссии, но Павел уже умудрен опытом. Он не хочет без необходимости расходовать силы своей благородной и возвышенной души. В полной мере он осознаёт тщетность усилий. Интуиция заставляет его действовать словно опытного фехтовальщика. Он делает выпад, всегда эффективный, и исчезает. Краток срок его пребывания в Иерусалиме. В растерянности оставляет он своих недругов и оппонентов. Он был, и его нет. А с миражами не ведут дискуссию. Никто в Цитадели не может похвастаться, что Павел хоть в чем-то уступил свои позиции, пошел на компромисс. И эта неопределенность в большей степени, чем что-либо другое, расшатывает бастионы Цитадели. Посещение Павлом Иерусалимской экклесии положило начало четкому и быстрому разделению общин, хотя, может быть, на этом этапе основные действующие лица этого процесса — Петр, Иоанн и Павел — этого и не подозревали.