Две Цены

Феникс знал, что разъезд в этих местах время от времени появлялся, особенно когда с болот лезли всякие твари, поэтому решил переждать, надеясь, что южнофеларские вояки уберутся восвояси. Вечером полукровка устроился в кустарниках и не разводил костра. Спать он не хотел, хотя глаза были красными от бессонных ночей проведенных в пути. Холм скрыл от разъезда лошадей, которые умудрились найти что-то съедобное в пожухлой траве. Карнаж последовал их примеру и тоже решил подкрепиться. Он неторопливо жевал кусок вяленого мяса, которое ему уже осточертело, однако у сильванийцев не сыскалось ничего, чтобы не вызывало опасений за собственный желудок. Мечтательно вспомнив рыбу, которой потчевал их старина Тиль, Феникс осторожно расправил плечи. Неприятный зуд в лопатках сильно беспокоил. Обычно кристаллов, которыми пользовался Ян Часовщик для снятия боли, хватало на пол года — год, в крайнем случае на три месяца, если «ловцу удачи» часто приходилось пускать в ход свое недоразвитое ран’дьянское наследство. Однако в этот раз все происхоидло как-то уж слишком быстро. Сразу сильный зуд, а раньше заблаговременно начинались неприятные покалывания, отдававшие в поясницу.

Карнаж вспомнил, как dra ухватил его за горло. Охотник за головами был далеко от своей родины и голод наверняка терзал его не первый день, отчего так резко и действовал. Темный эльф сильванийцам был нужен живым и здоровым, чтоб не помер под пытками, вот драдэивари и обрадовался возможности в лице полукровки, да так, что… «Ловец удачи» со стоном закинул ладони за плечи. Зажмурившись, он прикидывал, сколько еще осталось дней прежде, чем он не сможет встать на ноги. Потом, с ожесточением откинул руки со спины и, вцепившись зубами в кусок вяленой оленины, подумал в который раз, что все отдаст и будет даже землю жрать, лишь бы избавиться от этой боли. Он искал много лет, но тщетно. Никто не мог предложить избавления.

Ночь минула, и с рассветом Феникс осадил коня у болот, щедро угостив шааронских солдат вдалеке крепкой бранью. Перед ним опять замаячили стяги. Нужно было что-то предпринять, иначе у него совсем не оставалось времени. Теперь вся надежда была на «лежку» в болотах, о которой говорил Тиль. Если там, среди прочего добра, найдутся и минералы, которые используют некроманты, то все сложится просто замечательно. Ведь они должны там быть, так как до руин Старой Башни рукой подать. Развалины ордена некромантов никогда по-настоящему не пустовали. Это контрабандисты знали не хуже «ловцов удачи», поэтому могли втихую торговать с заклинателями мертвых.

Карнаж понял, что не сможет обогнуть разъезд, проехав ближе к городу, так как солдат в нем оказалось столько, что появляться у Шаарона при таком усилении постов нечего было и думать. Оставалось одно, как-то прорваться здесь, пока окончательно не рассвело. Стражи всю ночь жгли костры, вытянув их цепью вдоль болот, значит в предрассветный час они достаточно устанут и дремота одолеет даже самых стойких. Но болота были не тем местом, где, если что-то пойдет не так, можно легко уйти от погони. Если бы «ловец удачи» знал, что гвардейцы, когда проверяли обоз убийц драконов на границе с Сильванией, приняли его за того самого dra, чья голова теперь болталась в мешке притороченном к седлу и что они не послали гонцов в Шаарон сообщить о происшествии, он бы не стал терять времени на дальнейшие ухищрения.

Полукровка почесал в затылке, мысленно проклиная Гюрзу, которая, собственно, и являлась причиной недавней бойни. Нужно было как-то сбить с толку солдат. Выдать себя за эльфа он никогда не сможет. Даже на сильванийском скакуне только слепой принял бы «ловца удачи» за лесного, достаточно посмотреть на то вооружение, которым пользовался Карнаж, на его глаза с характерным разрезом и волосы, едва ли близкие хотя бы к светло-русым, не говоря уже про изрядной длинны уши. Впрочем, сильваниец действительно мог бы здесь спокойно проехать, но далеко не всякий. Между южным Феларом и Сильванией отношения всегда складывались очень непросто, но королевства умудрялись каким-то образом сохранять хотя бы видимость добрососедства. Солдаты сколь угодно могли зубоскалить каждые со своего берега Светлянки, ведь военное время успело хорошенько поссорить обе армии, но в мирной жизни становилось очевидно, что тайные канцелярии людей и эльфов давно поддерживали союз и довольно прочный. Иначе стражи границ рано или поздно перешли бы от пустых угроз к делу, устраивая ночные вылазкам, а сильванийские отряды не гонялись бы по феларским землям за темными эльфами, словно у себя дома. Но для всякой вольности имелась тонкая грань и только тому, кто о ней знал, всё позволено. И на этот случай должен был иметься особый знак, чтобы отличать действительно вольность от серьезного дела.

— Тонкая грань… — хмыкнул себе под нос Карнаж, — а где тонко, как говорят, там и рвётся.