Две тысячи лет до нашей эры. Эпоха Троянской войны и Исхода, Хаммурапи и Авраама, Тутанхамона и Рамзеса

Они похудели и повзрослели, стали жилистыми, зрелыми и озлобленными. Да и мир, в который они вернулись, стал другим. Больше не было дружеских компаний на постоялом дворе. Ханаанские войска, в большом количестве шедшие в Египет, теперь расквартировывались в деревенских домах. Это бремя было для деревенских жителей, по большей части крестьян и рыбаков, живших на грани нищеты, очень тяжелым. Тем более что были повышены налоги на производство. Купцы, конечно, все еще останавливались на постоялом дворе, и после «мертвого» сезона, последовавшего непосредственно за оккупацией, торговля возобновилась и даже стала активнее. Но деревенским жителям больше не хотелось беседовать с незнакомцами, и они держались в стороне от постоялого двора. К тому же теперь торговцы были в основном ханаанитами или выходцами из Леванта – из торговых городов, расположенных вдоль сирийского побережья, иными словами, из городов, некогда бывших египетскими. Возросло и число торговцев из племен Авраама, которые теперь занимали особое положение. Они, конечно, были аморитами и поэтому официально считались представителями захватчиков. Но они уже давно жили в Египте, говорили по-египетски так же хорошо, как и на своем семитском языке, и их египтяне все же принимали. Поэтому они легко включились в торговлю между Северным Египтом и соседними азиатскими землями. Многие из них использовались оккупантами в качестве посредников, переводчиков, сборщиков налогов и надсмотрщиков над выполнением принудительных работ. Нельзя сказать, чтобы они были очень уж популярны.

Но самих завоевателей египтяне ненавидели отчаянной, бессильной ненавистью (и эта ненависть сохранилась в веках). Они не делали попыток слиться с египтянами, считая Северный Египет дальней провинцией, подчиненной их истинной родине – Ханаану. Через несколько лет после своего воцарения в Египте они перевели административную столицу из Мемфиса в северо-восточную часть дельты – в Аварис, расположенный на берегу неподалеку от Суэцкого перешейка. Там обосновался царь, правивший и долиной Нила, и долиной Иордана.

Строительство Авариса принесло новое и неожиданное процветание деревне, процветание, которому не могло помешать даже дискриминационное налогообложение. Ведь теперь деревня находилась на главном сухопутном и водном пути к новой столице. На другом конце деревни построили новый постоялый двор, а старый существенно расширили. А владельцы небольших лавчонок на главной улице – пекарь и торговец углем, кузнец, гончар и плотник – все они поняли, что весьма прибыльно иметь про запас на продажу предметы роскоши, которые путешественники всегда могли позволить себе приобрести. Некоторые торговцы даже стали во всеуслышание заявлять, что приход новых правителей оказался к добру. Они научились объясняться на ломаном семитском диалекте и заискивали перед чиновниками гиксосов, остановившимися в деревне. Однако этих «коллаборационистов», как и заезжих путешественников, избегало большинство жителей деревни.

Вечерами только они теперь сидели у костров на постоялых дворах, утверждая, что человек обязан быть в курсе событий, происходящих за пределами деревни. И действительно, новости в те годы достигали деревни только вместе с купцами или моряками, везущими грузы по реке.

Именно от путешественников деревенские жители впервые услышали о завоеваниях царя Лабарны из Куссары, маленького города-государства в центральной части Малой Азии южнее Галиса[28]. Говорили, что Лабарна и его люди родом с севера, они принадлежат к той же расе и говорят на том же языке (или очень похожем), что правители и колесничие хурритов. Прошло всего несколько лет после того, как Лабарна стал преемником своего отца Пу-Шаррумы[29] на троне Куссары, но он уже успел, проведя ряд молниеносных военных кампаний, завоевать почти весь юг Малой Азии. Его сыновья теперь от его имени правят на всем средиземноморском побережье Малой Азии – от границ хурритского царства в Угарите до критских и ахейских поселений на материке напротив Родоса. Именно в портах вдоль этого побережья капитаны кораблей, ведущие торговлю между Критом и Аварисом, встретили новых губернаторов и их гарнизонные войска и смогли подтвердить, что на севере возникла новая великая сила.