Две в одной, кого выберет Элайджа? (СИ)

Люди лгут, сами того не замечая, так вышло с Катериной Петровой. Она врала, что теперь верит в свою собственную ложь. Она боится, потерять все, что у нее есть, а у нее ничего и никого нет. Только Элайджа и Надя, хотя, сейчас ей кажется, что и их она потеряла. Одиночество — это действительно при всех его огромных преимуществах паршивая вещь. Она одинока, и ненавидит это. Это и есть правда. Элайджа чувствует, как дрожит клеточка ее организма. Она прижимается к нему, сворачивается калачиком, словно маленький запуганный ребенок. Он понимает это. Впервые Кетрин Пирс признает свое поражение. Но раны остаются ранами. Они заживают, рубцуются, и вроде бы ты о них уже забыл вовсе, а потом переменится погода, они и заноют. Сейчас раны Кетрин Пирс ноют. Она боится быть отвергнутой. Она боится вновь быть брошенной в одиночестве.

— Ты можешь быть кем угодно, Фрея переселит тебя в любое тело.

Сейчас Элайджа готов на все ради этой женщины. Когда есть кто-то, с кем можно поделиться всем, — это и есть счастье. У Кетрин есть Элайджа, с которым она может не бояться, с котором, она чувствует себя в безопасности.

Джексон и Хейли были в своей комнате наблюдая за малышкой Хоуп, которая играла на ковре. За это время они стали семьей. Джексон с радостью принял Хоуп и любил ее, как свою дочь, но Клаус всегда был рядом, чтобы угрожать ему. Он боялся, что тот займет его место. Джексон пытается расстегнуть платье жены, и приходит в ужас видя маленькие ранки на позвоночнике своей жены.

— Что это такое?

— Ты о чем, Джек?

— О ранах на твоей спине!

========== Часть 25 ==========

Клаус спокойно наблюдал за тем, как его мать иссушала пакет с кровью. Впервые за свое существование он победил врага так легко.

Время - лучший учитель, но, к сожалению, оно убивает своих учеников. Время ничему не научило Клауса.

—Что ты сделал! – Сейдж хватает гибрида за горло и прижимает его к стене.

— Не трогай меня, - Клаус все же сильнее девушки и отшвыривает ее к противоположной стене. — Если тебе дорог этот зануда

Финн, то у тебя есть десять секунд, чтобы покинуть этот дом! Или я, просто, засуну его в гроб, лет так на тысячу.

— Сейдж, иди, - Эстер знала, что Клаус так и поступит.

— Я не оставлю вас, - Сейдж встала с пола и оказалась рядом с новообращенной вампиршей, делая вид, что Клауса нет в этой комнате.

— Иди, - она касается руки Сейдж, опуская голову. — Уезжайте.

— Я, как бы еще тут, Сейдж. Не делай вид, что не замечаешь меня, - слышаться голос Клауса за спиной Сейдж.

— Можешь гореть в Аду! – Сейдж медленно обходит Клауса и выходит из комнаты.

— Я вернулась, чтобы помочь вам исцелиться, а ты – она сжимает в руках пакет.

— Ты пыталась убить мою дочь, - он сжимает руки в кулак. — Дважды.

— Именно столько, сколько ты убил меня, сын, - Эстер бросает пакет к ногам Клауса и уходит.

— Наша мать любит всех своих детей. Мы бы не существовали без ее жертвы. Ты хотя бы знаешь правду, что она была бесплодна, и она выросла так отчаяно нуждаясь в семье тогда она умоляла одну из самых могущественных ведьм в истории помочь ей, её сестру Далию. Конечно, цена Далии была высокой. Она позволила нашей маме иметь детей, но в обмен, она потребовала первенца в качестве жертвы. Не имея выбора… наша мать отдала нашу любимую Фрею, - Финн смотрит на Сейдж, которая вошла в гостиную. — Как она?

— Клаус напоил ее кровью и теперь, - Сейдж знала, что Финн разозлится, если она произнесет слова : «вампир.» — Нам нужно уехать. Сейчас. Я люблю тебя и не допущу, чтобы тебе причинили боль.

— Если то, что ты говоришь правда, то смерть - слишком легкая судьба для него, - шепчет он. — Она любит нас больше, чем ты представляешь себе.

— Я знаю, что ваша мать принесла жертву во имя вас, но сейчас, нам нужно уехать, - Сейдж прикасается губами к губам

Финна. Ей удалось уговорить его покинуть город.

— Голубки воркуют, - Клаус толкает Деймона и проходит в комнату.

— Никлаус, прошу, покинь эту комнату, - тон Элайджи повышается с каждым сказанным им словом.

— Оу, да ладно братец, ты просто нашел себе очередную шлюху, мне это не интересно, а ты, - он смотрит на Кетрин, которая прижимается к Элайджи, и это забавит Клауса. — Не получила моего прощения, так, что у тебя есть минута, пока я не вырвал твое гнилое сердце.

— Катерина со мной, и она моя проблема брат, - Элайджа смотрит на брата, и тот понимает, что спорить с ним бесполезно.

— Я знаю, в чем твоя проблема, брат, - Клаус нахально улыбается.

— Это моя проблема. Я либо чувствую слишком много, либо ничего, - уверяет Элайджа, ведь так оно и есть.

— Говоришь как человек, смирившийся со своими демонами, - с самодовольною ухмылкой произносит Клаус.

— Мои демоны мертвы или выгнаны, - шевелились только губы первородного, а взгляд его был прикован совершенно в другом направлении.

— Да, кроме одного давнего монстра, с которым ты делишь постель, - Клаус указывает пальцам на Кетрин.

— Да, как ты посмел! - кричит Пирс.