Две вдовы Маленького Принца (СИ)

Результаты такой заботы уже сказывались – нет-нет, да и появлялись парни, штурмующие сидячие места в транспорте. Усевшись, они отгораживались от внешнего мира наушниками, гаджетом или притворялись спящими, и с пеной у рта доказывали, что никому они уступать место не обязаны. Они тоже люди, имеют такое же право на комфорт. Кто первым сел – того и место. Они платят налоги в Пенсионный фонд и больше ничего не должны пожилым людям. А женщины столько времени боролись за равноправие – вот и получили. Равенство – так равенство. Кто-то из таких "толкователей указов" разместил в интернете демотиватор: гламурная девушка с белозубой улыбкой пьет латте в уютном офисе, а на другой фото полуголый парень таскает тяжелые грузы. И далее – в транспорте он сидит, вальяжно раскинув ноги, а девушка стоит рядом, еле удерживаясь за поручень в набитом салоне. И подпись: "Справедливо! Кто тяжелее работал – тот и сидит". Чувствовалось влияние таких вот заботливых мам и бабушек, которые усаживали своего "милого комочка" и замирали рядом навытяжку. И он рос с мыслью: "Мама и бабушка всегда меня первым сажали, а сами стояли. Значит, я особенный и никому ничего не обязан". И выглядели такие "усидчивые" граждане, как правило, соответственно – сутуловатые, расхлябанные, с покатыми плечами, брюшком к тридцати годам и не очень ровными ногами, загребающими при ходьбе, как у утки. Голова, привыкшая склоняться над гаджетом, всегда наклонена, плечи – одно выше другого, и из-за постоянных наушников нарушен слух – то и дело переспрашивают: "А? Че? Не слышу?". Те еще красавцы. при этом сами себя они считают "нормальными мужиками", а тех, кто уступил женщине место или встал, когда она вошла в комнату, величают "подкаблучниками, испорченными бабским воспитанием" и смотрят на них свысока. "Было бы, чем гордиться, – насмешливо говорит о таких Ефим Коган. – Только тем, что у них ж… как у памятника, неподъемная? Считают себя самыми крутыми потому, что не уступают место в транспорте и считают женщин "вторым сортом"? А вот их бы в то ущелье в горах, где наша рота в "клещи" попала! Там бы я на них посмотрел, сразу стало бы ясно, кто подкаблучник, кто нормальный парень, а кто – настоящий мужчина! Там была самая лучшая проверка человеческих качеств… Или хотя бы на Ваську их, прошлой весной. Или в Джамете… Или на переправу, автобус на мосту ловить…"

Сам Ефим при своем остром языке был очень галантен с женщинами и производил на них впечатление истинного денди. "Не видели они его дома", – хихикала Белла, вспоминая, как, изводясь на самоизоляции, они с мужем дошли до швыряния друг в друга трубкой радиотелефона и поваренной книгой "Итальянская кухня" подарочного формата…

"Томилины из Новгорода, – думала Наташа, – надо погуглить, может, они из "бывших"? Может, не случайно я назвала Вячеслава Маленьким Принцем?"

Томилин тоже искоса поглядывал, сидя чуть в отдалении. Многие мужчины любят вытягивать и широко раскидывать ноги или закидывать одну на другую так, что высоко задирается брючина. Но Вячеслав сидел, как примерный школьник за партой, и видно было, что это для него естественно; он не принуждает себя, ему и не хочется вести себя иначе. Даже будучи один в оранжерее – Наташа обратила внимание – он сидел прямо, как на светском рауте.

– Никогда еще не общался с литераторами так накоротке, – негромко сказал молодой человек и смущенно улыбнулся. – И с драматургами – тоже.

– Первый мой опыт в жанре драматургии, – призналась Наташа, – переложила в формат пьесы текст своего первого романа. Не знала, что у меня получится. Боялась, что тапками закидают, – "Так, и что это я? Напрашиваюсь на опровержения? Никогда не думала, что могу вот так кокетничать!"

– По-моему, получилось хорошо, – ответил Вячеслав. – И интересная идея – поставить пьесу из современной жизни, о событиях, которые все еще хорошо помнят… Я читал "Узницу спецблока" пару лет назад, но не думал, что сыграю в ее постановке.

– А вы любите детективы? – спросила Наташа и тут же снова укорила себя в кокетстве. Она что, напрашивается на комплименты? Ведь Вячеславу будет просто неловко ответить ей честно, если детективы – не его любимый жанр.

– Люблю, если они написаны хорошо, – кивнул Томилин. – Кристи, Сименона, выборочно – Чейза. Раннего Акунина, о Фандорине и сестре Пелагии. Кое-что из Литвиновых, о Диме и Наде. И ваши, с недавних пор. Когда меня включили в состав "Развязки", я прочитал всю вашу подборку. Особенно понравились романы с хештегом "Основано на реальных событиях".

В его глазах блеснул интерес:

– Это правда, или рекламный ход?

– Правда, – ответила Наташа, – жизнь иногда подсовывает такие сюрпризы, что просто грех не взяться за ручку и тетрадь. А вы раньше играли в пьесах из современной жизни?

– Нет, все больше в классике. В Новгороде я играл Незнамова в "Без вины виноватых" и лорда Уиндермира, из "Веера леди Уиндермир". В Твери – Правдина в "Недоросле", Хлестакова в "Ревизоре" и эльфа Пэка в "Сон в летнюю ночь".