Две возможности

Это был ветхий дом с нуждавшимися в краске стенами, который внутри имел столь же убогий вид. «Если бы обстоятельства сложились иначе, скорее всего, он бы его продал, — подумал Эллери, шагнув в тусклый подъезд, — а теперь дом избавился от него».

Войдя в маленькую гостиную, он застал там Дейкина и Гарри Тойфела. На Тойфеле был поношенный серый свитер, застегнутый на жилистой шее, как будто ему было холодно.

— Проверяю всех служащих Холдерфилда, — проворчал шеф полиции. — Похоже, смерть Отиса опечалила многих в городе. Он не оставил почти ничего, кроме долгов.

— Вот как? — Когда Тойфел повернулся, Эллери остановил его: — Не уходите, Тойфел. Я пришел повидать вас.

Садовник остановился.

— Дом дважды заложен, так что его машину конфискуют, а если всего, что здесь есть, хватит на двести долларов, то я готов их съесть. На его счете сто шестьдесят четыре доллара — ни сбережений, ни ценных бумаг, ни страховки. Конечно, ему должен был поступить определенный доход с состояния Додда, но пройдут месяцы, прежде чем подведут баланс с его долгами, а оставшегося не хватит даже на надгробие. Только братьям Уолдо он был должен больше тысячи долларов за пошив одежды.

— Vanitas, vanitas,[80] а, Тойфел? — промолвил Эллери.

— Живи глупцом и умрешь нищим, — отозвался Гарри Тойфел. — Живи нищим и умрешь глупцом. Конец все равно один. Вокруг нас полно богачей, и каждый может этим воспользоваться.

— Так думал Ник Жакар, — сухо заметил Дейкин. — А по-своему и Отис Холдерфилд. Значит, Гарри, вы не припоминаете никаких слов или поступков Холдерфилда, которые могли бы объяснить его смерть?

Тойфел обнажил десны, и Эллери показалось, что он смеется.

— Не более чем другие смерти.

— Какие? — осведомился Дейкин, просматривая бумаги.

— Дока Додда, Ника Жакара, Тома Эндерсона, мистера Харта, мистера Мак-Кэби.

— Вы тоже думаете, что они связаны друг с другом?

— Может быть.

— Каким образом?

— Не знаю, — ответил Тойфел. — Возможно, через меня.

— Через вас? — Дейкин поднялся. — Что вы имеете в виду?

Тойфел пожал плечами:

— Я работал или собирался работать у них всех, и все они умерли. Теперь говорят, что я — Иона. В другое время меня наверняка бы вываляли в дегте и перьях. — Он сделал паузу. — Пожалуй, на этот раз мне будет нелегко найти работу.

Дейкин задумался над этим, потом решительно закрыл шкаф.

— Я прослежу, чтобы вам не досаждали, Гарри. Конечно, из этого дома вам придется убраться. К ночи или завтра здесь будут люди шерифа.

— Вам есть где жить, Тойфел? — спросил Эллери.

— Что-нибудь найду.

— Поэтому я и пришел сюда. Рима просила меня напомнить вам, что вы можете воспользоваться хижиной Эндерсона.

— Поблагодарите ее. Возможно, я так и сделаю.

Он проводил их к выходу.

— Лучше заприте дверь, Гарри, — посоветовал Дейкин.

— Незачем, сэр.

— Снаружи собралась неприятная компания.

— Я такой же, как они, мистер Дейкин. Не хуже и не лучше. Поэтому не собираюсь ни убегать, ни запираться.

Он зашаркал по темному коридору, прежде чем дверь закрылась.

Дейкин что-то сказал одному из своих людей, и спустя несколько минут толпа у дома начала расходиться. Двое мужчин стояли в лиловой тени крыльца, пока улица не опустела. В доме позади них погас свет.

— Суровый дядя, — наконец усмехнулся Дейкин.

— Таким был Том Пейн, — отозвался Эллери. — Нет, спасибо, Дейкин, я пойду пешком. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — холодно ответил Дейкин.

Среда, 24 мая

Пожар произошел через одиннадцать дней.

Эллери проснулся среди ночи от воя сирен. Он быстро надел халат и туфли, чувствуя под ногами жар пламени и слыша шипение струй воды и шум машин.

Рима и Кен поспешно надевали халаты в коридоре. Где-то причитала Эсси. Снизу доносились вопли миссис Фаулер:

— Пожар! Это пожар!

Свет пламени мог разбудить всю улицу. Но когда они присоединились к стоящим у ворот миссис Фаулер и Эсси, то увидели, что горит маленький каркасный дом на другой стороне Алгонкин-авеню.

— Уолдо! — крикнул Кен.

Он бросился к горящему дому. Эллери устремился за ним. Рима кричала им вслед, умоляя вернуться.

Четыре насоса качали воду. Улица была полна пожарниками и добровольцами. Но они только пытались не допустить, чтобы огонь перекинулся на соседние здания. К дому Уолдо было невозможно подойти — пламя охватило его сверху донизу.

Почерневшая от дыма человеческая фигура лежала посреди улицы.

— Сюда, доктор Уиншип!

— Ему стало плохо от дыма, док. «Скорая» еще не приехала.

Кен прокричал инструкции Риме, и та вскоре выбежала из дома с медицинским саквояжем и одеялами. Маленький человечек корчился и стонал.

— Вы который из…

— Я Дэвид Уолдо. А где мой брат?

Эллери подбежал к шефу пожарных Эверитту Эпуорту, долговязому сельскому жителю, выглядевшему как родной брат Дейкина. Эпуорт жевал табак, сплевывая в сторону от огня.

— Где Джонатан Уолдо?

— Все еще в доме. Нам не удалось до него добраться. Хорошо, что мы вытащили Дэвида. Они спали, как от снотворного.

— Так оно и было, — послышался голос Римы.

— Они принимали снотворное?