Две жены господина Н.

Дмитрий достал гитару и подыграл Муре, исполнившей несколько старинных романсов. Потом все оделись и пошли прогуляться по морозцу. На Пречистенском бульваре Муре пришла в голову идея взять лихача, который с гиканьем помчал их в санях по заснеженным улицам. По пути Антипов уговорил Колычева и Муру заехать в какой-то трактир, в котором пел замечательный цыганский хор. После трактира вернулись на Остоженку к Колычеву пить чай…

— Замечательные у вас пироги, Дмитрий Степанович. Неужели мадемуазель Мари вас так побаловала?

— Ой, что вы! — засмеялась Мура. — Я печь не умею, даже не представляю, как делают тесто… У Мити есть замечательная прислуга по имени Дуся — вот она мастерица печь. Вы к нам на масленицу приезжайте — Дусины блины просто сказка.

Антипов любезно поблагодарил, но на лице его промелькнуло странное выражение: Колычев представил ему Муру как знакомую, просто знакомую, а фраза «Вы к нам на масленицу приезжайте…» прозвучала слишком уж по-семейному. Впрочем, Павел Мефодьевич проявил такт и ничего не заметил.

— С грибной начинкой пирожки такие, что язык проглотить можно. — От неловкости он вернулся к кулинарной теме. — И грибочки будто только вчера из лесу…

— Дуся сушеные белые покупает и вымачивает их в молоке, — заметила Мура. — Получается очень вкусно. У этой женщины много чему можно научиться, несмотря на ее молодость.

— А грибочки, извините за любопытство, у какого торговца куплены? Уж больно хороши, — продолжал Антипов. (Колычев про себя усмехнулся — сыщик даже за столом остается сыщиком, и что прикажете делать, кроме как извинить его за любопытство…)

— Не знаю, я ведь со слугами за провизией не хожу, — пожала плечами Мура. — Они у нас самостоятельные. Вроде бы где-то на Смоленском рынке в лавке у Троицкой церкви берут…

— Ох! — хлопнул себя по лбу Антипов. — Кстати, о Смоленском рынке… Простите великодушно, сразу нужно было сказать, да я запамятовал… Я ведь вам адресочек-то достал, Дмитрий Степанович, ну, тот, что вы просили давеча. Мещанина Константина Василькова. Не серчайте, что ждать вас заставил, дело больно нелегкое оказалось. Но ничего, справились-таки мои орлы. Действительно, проживает такой мещанин в меблированных комнатах «Феодосия» в приходе церкви Николы на Щепах. Это от Рынка по Проточному переулку спуститься нужно в сторону реки и за угол свернуть. Там двухэтажный дом с вывеской. Место, конечно, сомнительное, не первого разбора эти номера, всякое там случается…

— Господи, Павел Мефодьевич, дорогой, какое дело вы для меня сделали! — закричала Мура, лицо которой, и без того оживленное, буквально засветилось от радости. — Если бы вы знали, голубчик, как я вам благодарна! Вы настоящий ангел!

— Ну, ангелы у нас в сыскном не служат… Они по другому ведомству.

— Не скромничайте, милый Павел Мефодьевич! Вы позволите, я вас поцелую от избытка чувств?

— С превеликим удовольствием!

Антипов подставил под поцелуй Муры сначала правую, потом левую щеку, и она, смеясь, его расцеловала.

«Врет Антипов, что позабыл про адрес, — ревниво подумал Колычев. — Наверняка просто хотел повыгоднее свою новость преподнести…»

Впрочем, Антипова и вправду было за что поблагодарить.

— Ну что, завтра отправимся в гости к твоему брату? — спросил Колычев Муру, когда Антипов удалился наконец восвояси.

— Нет, не завтра. Послезавтра.

— Почему? Ты ведь так ждала этой встречи. Зачем же откладывать?

— Затем, что мне нужно собраться с духом, с силами, с мыслями. Я очень ждала этой встречи и теперь еще больше жду… Но… Как бы тебе объяснить, Митя? У меня состояние полного сумбура, сейчас я в смятении, в нервах, и мне нужно успокоиться, чтобы пойти в эту «Феодосию» с холодной головой и повести себя с братом правильно. Он человек сложный…

Колычев подумал, что в семье Муры всегда все было как-то излишне сложно. Если бы он узнал адрес своего потерянного брата, то, наверное, побежал бы к нему сразу же. Но, с другой стороны, никакого брата у него никогда не было. А если бы был? Да еще такой, как у Муры, — картежник, шулер и скорее всего мелкий жулик…

Бог весть, как вел бы себя Колычев и сколько времени ему понадобилось бы, чтобы собраться с силами для родственной встречи… А Мура просто светилась от счастья.

Утром Мура сказала:

— Митя, сегодняшний день мы с тобой превратим в настоящую сказку. Я хочу, чтобы он нам запомнился на всю жизнь. Понимаешь, раз Володька нашелся, моя жизнь может резко поменяться — придется няньчиться со своим непутевым братцем, и я уже не смогу уделять тебе столько времени, сколько мне хотелось бы. Но сегодня мы еще принадлежим друг другу, а братец пусть немножко подождет…

Митя не очень внимательно прислушался к этим словам. Подумаешь, Володька нашелся! Он же не грудной младенец, чтобы так уж с ним нянчиться. Взрослый мужик, постарше самого Дмитрия будет… А в том, что у Муры появится какое-то занятие, пусть это будет даже забота о непутевом брате, нет ничего плохого, иначе она скоро начнет изнывать от безделья.