Две жены моего мужа

Сажусь на кровати, беру подушку и обнимаю ее, чтобы чем-то занять руки. Знаю, что надо уйти, но не могу пошевелиться. Смотрю на его красивое, изможденное лицо и невольно в памяти всплывает все, что произошло. Картинки пляшут перед глазами, а слова громим роем жужжат в голове

“Я уже почти год его вторая жена. Мы живем с ним вместе в квартире, которую он мне подарил”.

“На ней было одно полотенце. Видимо только вышла из душа. Она еще покраснела, начала оправдываться. Я понял, что она должна была уйти раньше, чтобы никто ничего не заметил”.

“Где-то за неделю до падения Карима, я зашел в приемную вечером. Рабочий день уже закончился и я подумал, что секретарши уже ушли домой. Я не стал стучать, а сразу открыл дверь в его кабинет и…он ее целовал. Или она его. Не знаю. Секретарша тут же убежала, а Карим попросил ничего тебе не говорить”.

“Узнала татуировку? Это он заснул после очередного марафона со мной. Ты что его на голодном пайке держала?”

“Горячо. Кто-то очень плохо себя ведет.

“Так накажи меня”.

“Я уже еду. Жди”.

“Хочу тебя, любимый”.

“Я тоже, малыш”.

“Вероятность отцовства 99,9…..”

Вздрагиваю от воспоминаний в темной комнате и неожиданно понимаю, что держку подушку над лицом мужа. Разглядываю некогда любимые глаза, брови, нос и губы. Карим напряжен даже во сне. В голове заезженной пластинкой крутится одна мысль: а что если я сейчас сделаю это и избавлю нас двоих от страданий? Его — от физической. Меня — от душевной. Черная туча злости и ненависти нависает надо мной и затуманивает разум. Я будто больше не принадлежу себе. Я продала душу Дьяволу за кратковременное освобождение от страданий.

В меня вселяется монстр. Это он подносит орудие все ближе и ближе. Пальцы дрожат, кровь стучит в висках, а в голове гремит: “Я не убийца. Я не убийца”.

А потом Карим вдруг распахивает черные, как эта страшная ночь, глаза и выкрикивает мое имя.

— Зара! Что ты делаешь? Убери это! Зара! Очнись!

Ощущение, что подушка загорается в моих руках. Резко бросаю ее на пол, будто обжегшись, и смотрю на испуганного мужа. Пячусь к двери и вся трясусь от осознания, что могла его задушить. Мне нужна помощь, ведь так больше нельзя. Я должна подать на развод. И пусть меня осудят.

Глава 21

— Ой. мам, привет! — удивленно вскидывает брови Дильназ, когда не водитель, а я встречаю ее у ворот школы. — А ты что тут делаешь?

— Сегодня захотела тебя встретить, как в первом классе, — за моей внешней улыбкой скрывается страх. Я ведь не случайно приехала и она это скоро поймет.

Распахиваю объятия и Диля с радостью прижимается ко мне, а я укрываю ее своими крыльями. Я должна защитить свою девочку от невзгод и зла, но сама же сделаю ей больно. Вот только иного выхода из ситуации я не вижу.

Диля стягивает с плеч рюкзак, кладет его на заднее сидение и забирается в салон. Завожу двигатель, выкручиваю руль и выезжаю с парковки. Недавно выпавший снег превратился в коричневую жижу на дороге. На душе такой же раздрай и смятение.

— Как дела в школе? — мельком смотрю на Дильназ в зеркало заднего вида.

— Хорошо. СОР (суммативное оценивание за раздел/тему, по-старому — контрольная — прим. автора) по математике написала на 100 баллов, — радуется моя девочка.

— Отлично. Я в тебе не сомневалась, ты… — осеклась, потому что хотела сказать “Ты вся в папу, у него тоже всегда были пятерки по математике”, но вовремя остановилась. — Ты большая молодец!

— Это папа молодец, — подчеркивает она. — Мы с ним вместе готовились. Знаешь, какой он умный. Ему уже столько лет, а он такие сложные уравнения решает.

Хмыкаю, а про себя думаю: “Да уж, молодец у нас папа. Как уравнения решать он помнит, а как сделал ребенка чужой тете — нет”.

Я прекрасно знаю, что когда мы приедем домой, она первым делом побежит к нему и бросится на его грудь. Диля — такая же папина дочь, как и я когда-то. Только для меня отец был непогрешимым до самой смерти и только недавно я узнала о том, что он тоже гулял. Дильназ же сейчас делает вид, что ничего не произошло и мы все та же идеальная семья. А мне стыдно. что стала часто отправлять ее к своей маме, чтобы она не видела меня в состоянии, близком к помешательству.

Но сегодня я решила все ей рассказать.